— Чую, Константин Юрьевич, имеем мы дело с некой давней историей. Что-то тянется из прошлого. Происходили в городе какие-то события…

— А что тут могло происходить? — фыркнул Микульчин. — Война тут была. Два года и два месяца оккупации. Смоленск освободили в сентябре 43-го, в Плиевск наши ворвались почти в тот же день — с севера ударили. Плакаты по городу висят, видел? Через месяц отмечать будем очередную годовщину.

— Сами-то участвовали в этих событиях, Константин Юрьевич?

— Воевал. Но не здесь — на Ленинградском фронте. Оттуда я родом, из Шлиссельбурга, что на Ладоге. Половину войны в милиции Васильевского острова работал, потом прошение наконец удовлетворили, отправили на фронт. Провоевал недолго, под Таллином крепко контузило, два месяца в госпитале, потом опять на гражданку — в родную милицию. Просил — бесполезно. А сюда восемь лет назад переехали, обстоятельства так сложились. Так что особо в истории этого города я не силен.

— Хотелось бы поговорить со знающим человеком.

— Поговори, кто не дает? Долгожителей здесь хватает — и войну последнюю вспомнят, и даже Гражданскую. Только давай в нерабочее время, договорились? Если честно, не понимаю, что ты хочешь узнать.

Если честно, Павел тоже этого не понимал. Что было — быльем поросло, сейчас и жизнь другая, и заботы у людей другие. Но что-то в прошлом имело место, пусть и не общеизвестный факт — он это чувствовал. Почему Боброва убили недалеко от озера? Зачем его понесло туда на ночь глядя? И с кем?

По хронологии, если эксперт не ошибался, убийство Боброва было первым в цепи. Давил на кого-то, шантажировал, грозился сдать правоохранительным органам? И некто повел его на озеро, прикинувшись другом. Таманского с собой не взяли. Почему? Миллион причин. До озера не дошли, убийца напал сзади, искромсал человека стилетом. Что за стилет? Откуда? Не русское оружие. Может, немецкое? Рано забивать этим голову. Шли, определенно, к озеру, а не обратно, положение тела обмануть не может. К телу злоумышленник старался не прикасаться, оттого и не уволок с тропы. Почему шли именно на озеро? Что там?

В восьмом часу вечера он доехал на «газике» до общежития, поставил машину у входа. Настроение было странное. Что-то нервировало. Вспоминалась Алена Ваншенина, он видел ее глаза, улыбку, вспоминал, как девушка колебалась, прежде чем решиться на свидание. Хотелось верить, что это не от безделья. Но Алена будет завтра. А что сегодня?

Беспокойство было связано с чем-то другим. Видимо, с работой. До своей комнаты Павел не добрался, посидел на лавочке, прошелся по пешеходной дорожке. В магазине «Пиво-воды» в «широком ассортименте» были представлены только воды — ситро и грушевый лимонад. Помявшись, он купил бутылку последнего, выпил у крыльца, пустую тару поставил рядом с урной (надо уважать чужой труд).

Вопрос решился сам собой — назревал трезвый вечер. Небо затянули облака, уже смеркалось. «Тематическая» прогулка перед сном так и напрашивалась. Павел сел в машину и через десять минут уже катил по Приозерному переулку — прямо в тупик.

Жизнь замирала. Проезжую часть окружали частные дома — далеко не новые. Покосились заборы, кустился бурьян. Полная женщина во дворе развешивала белье на веревке. Из открытого окна доносился строгий голос диктора Центрального телевидения Анны Шатиловой.