— Бедная Надежда, — пробормотал Максимов. — Нелегко ей теперь придется. Сын у них — двенадцать лет парню, единственный и поздний ребенок у Константина Юрьевича. Сейчас отдыхает в пионерском лагере где-то за Боровлянкой. У Микульчина есть сестра в Горьком, надо сообщить…

Через четверть часа в отдел позвонила взволнованная жена Чекалина. Не помогли таблетки и душеспасительные беседы. У Надежды на фоне пережитого случился сердечный приступ. Хорошо, что телефон в доме, позвонила в скорую, приехали быстро, что-то вкололи и увезли. Она тоже поедет в больницу, проконтролирует ситуацию.

Снова тоскливо молчали, прятали глаза. Скрипнула дверь, на пороге появился майор Ваншенин — угрюмый, ссутулившийся. Обвел присутствующих тяжелым взглядом, молча вошел. От майора исходил запах спиртного. Сегодня можно, даже нужно. Неуверенно переставляя ноги, добрался до ближайшего стула. Что тут скажешь? Все уже случилось, назад не отмотать.

Молчание становилось нестерпимым, терзало барабанные перепонки. Ваншенин сокрушенно вздохнул, встал и вышел. Зачем приходил?

Часы показывали половину седьмого. Раздался телефонный звонок, Чекалин схватил трубку, стал слушать. Потом пробормотал:

— Константин Юрьевич сегодня не придет, — и без объяснения причины положил трубку на место.

— Из больницы звонили, — объяснил он севшим голосом. — Какая-то Клара Георгиевна по поручению доктора Якушева. Возмущается, долго ли еще товарищ Микульчин будет плевать на свое здоровье и лечащих его людей? Полчаса назад он должен был явиться на процедуру, которую нельзя пропускать. Если пропустишь, эффект от лечения пропадет. Позвонили домой — там никто не берет трубку. Позвонили сюда, потому что Константин Юрьевич оставлял им свой рабочий номер…

— Может, это доктор его убил? — вынес потрясающую версию Максимов. — Ну, тот, у которого он лечится?

— Зачем? — не понял Чекалин.

— Ну, не знаю, — пожал плечами оперативник. — С детства не выношу врачей и все, что связано с медициной. Все они преступники, садисты, обожают мучить людей…

— Детский сад какой-то, — фыркнул Чайкин.

— Давайте обойдемся без врачей-убийц, — поморщился Павел. — Врачи, конечно, разные бывают, но, когда убивали Микульчина, доктор Якушев вправлял мне плечо, а упомянутая Клара Георгиевна помогала. От больницы до улицы Кленовой не ближний свет, за полчаса туда-обратно не обернешься.

— И это не Бугаев, — вынес второе заключение Чекалин. — Трудно на пару часов покинуть следственный изолятор, чтобы провернуть еще одно убийство, а потом вернуться.

— Но мы еще не слышали отчет эксперта об орудии преступления, — возразил Чайкин. — Есть вероятность, что последнее убийство не связано с предыдущими.

— Нет такой вероятности, — прозвучало от порога.

В отдел вошел Короленко Павел Анисимович. Он тоже не спешил уходить с работы, видно, есть в этом изюминка — пахать, как крепостной крестьянин, в выходной день.

— Вы как черт, Петр Анисимович, — не сдержался Чекалин. — Только помянешь — тут как тут…

— Спасибо, товарищ Чекалин, вы очень любезны, — вздохнул эксперт. — Кстати, насчет помянуть… было бы правильно. Равняйтесь на майора Ваншенина — Егор Тарасович заперся в кабинете и уже лыка не вяжет. В общем, все убийства взаимосвязаны, — сообщил Короленко неутешительное известие.