— Ты не будешь возражать, если я поверну этот горшок в сторону от себя? Не люблю есть, когда на меня смотрят, — сказал Гларк.

— Так что же происходит в Уэйре? — спросил Бейн резко. — Ворота почти не охраняются. Это отвратительно. Неужели люди не понимают, что происходит? На Империю нападают. На мою Империю!

— Если никто не хочет съесть этот кусок сыра, передайте его мне, — сказал Гларк.

— Мы слышали, — сказал Аулглас. — Но Император твердит, что Уэйр прекрасно защищен. По-видимому, так говорят его новые советники.

— Советники? — сказал Писмайр. Это слово было как кусок гравия.

— Там нет никаких маринованных овощей? — спросил Гларк.

— Советники, — сказал Бейн. — А кто-нибудь… видел этих советников?

— Я так не думаю, — сказал Аулглас. — Я слышал, что генерал Вагерус был разжалован за то, что призвал легионы вернуться сюда. Император сказал, что Вагерус сеет необоснованную панику. И дворцовая стража никого не впускает во дворец.

— Там есть еще огурец?

— Вот как они действуют, — сказал Бейн. — Ты это знаешь. И не понаслышке, а изнутри. Точно так же, как в Джеопарде. И в Стране Высоких Ворот.

— Что? Огурцы? — спросил Гларк.

— Да, но не в Уэйре, — возразил Писмайр. — Не здесь. Я не могу в это поверить. Не в самом центре Империи. Конечно, ведь нет?

— А кому какое дело, центр это или нет? — подал голос Бейн.

— Если уж говорить об этом, то я никак не ожидал бы, что они появятся в Джеопарде, — сказал Брокандо.

— Так как насчет огурцов?

— Да, но не в Уэйре, — сказал Писмайр.

— Вы так не думаете? Я то же самое сказал бы о Джеопарде, — ответил Брокандо.

— Едва ли кому-нибудь разрешают сейчас проникнуть туда, — заметил Аулглас.

— Так вы не об огурцах? — спросил Гларк.

— Что мы можем предпринять? — спросил Писмайр.

— Порубить их на куски! — решил Гларк, размахивая огурцом.

Бейн положил руку на рукоять меча.

— Да, — сказал он. — Я знал, что это случится. Уэйр был когда-то огромным городом. Мы боролись за всех. А когда добились своего… то получилась осечка. Больше никто не прилагает усилий. Ни у кого не осталось гордости. Никто не задумывается о чести. Теперь остались лишь жирные молодые Императоры и глупые царедворцы. Но что касается меня, я на это не согласен. Только не в Уэйре. Пошли.

Он поднялся.

— О, нет, — возразил Писмайр. — Что ты собираешься делать? Вломиться во дворец, размахивая мечом, и перебить всех моулов, которых встретишь?

Брокандо тоже поднялся.

— Хорошая мысль, — сказал он. — Хороший план. Рад, что мы решили эту задачу. Пошли…

— Но это же нелепо, смехотворно! — сказал Писмайр. — Это же не план! Скажи им, Гларк. Ты человек уравновешенный.

— Да, это нелепо, — сказал Гларк.

— Верно, — согласился Писмайр.

— Закончим наше чаепитие, — сказал Гларк, — а потом нападем на дворец. Скверно ввязываться в бой на пустой желудок.

— Безумие! — воскликнул Писмайр.

— Послушайте, — сказал Бейн, вставая. — Вы знаете, что сказала Она. Не бывает ничего слишком ничтожного, чтобы это могло влиять на погоду.