Я взял пергамент и зачел:
Стишок меня воодушевил, и я от себя добавил куплетик, который Фриссон не смог бы сочинить при всем желании:
Кто бы там ни шуршал, шуршание прекратилось. Бывшая ведьма удивленно озиралась. Прямо у нас на глазах противные отметины с ее лица исчезали.
— Все верно! — воскликнула старуха. — Я чувствую, как болезнь покидает меня, как отступает лихорадка, как воскресают мои силы!
— Это долго не продлится, — поспешил я предупредить старуху, — если ты не покаешься. Ты ушла из-под власти Сатаны, но недалеко.
— О, да! Мне нужно как можно скорее разыскать священника! — Старуха встала на четвереньки, разогнулась и заковыляла к лесу, не переставая рассыпаться в благодарностях. — Благословить тебя я не могу, бабка я больно злая, но вот уж спасибо тебе, добренький незнакомец!
Тут меня вдруг осенило, и я бросился за старухой.
— А как дойти до ближайшего священника?
— На юг идите. Он живет в деревушке на равнине за этим лесом!
— Пошли за ведьмой! — крикнул я друзьям, и мы все поспешили за старухой.
До ближайшего города отсюда, пожалуй, было не меньше мили. Закатное солнце весело озаряло беленькие, чистенькие стены домиков.
— Вон там священник живет! — Старая ведьма указала на самый маленький в городке домишко. — Ох, как же я рада-то теперь, что не дошли у меня до него руки, что не проболталась я про него королеве!
Ах, так она чиновница! В голову мне пришла неприятная догадка.
— А не ты ли наложила заклятие на этот лес, чтобы всякий, кто войдет в него, заблудился бы в нем?
— Я, голубчик, я! Так я защищалась от тех, кто хотел поколотить меня, — они никак не смогли бы найти мою хибарку. Ну, прощайте, добрые странники! Как облегчу душу, сразу вас благословлю! Буду распевать вам хвалу по всей стране!
Меня пробрал знакомый холодок.
— Знаешь, лучше не делай этого. Я тут особо не высовываюсь, так что...
— Нет, я стану повсюду воспевать твои добродетели! — заупрямилась былая ведьма. — Такой мудрый и милосердный чародей заслуживает того, чтобы его восхваляли! А уж как очищусь, так всякое мое дыхание будет славить тебя!
С этими словами старуха торопливо заковыляла в сторону дома священника, к своему спасению.
Я обернулся к Гремлину:
— Что-то тут нечисто. Но ты бы не стал так безобразничать? Не ты же на нее оспу наслал?
Уродец осклабился, обнажив уйму обломанных зубов.
— Я сюда так давно не заглядывал, чародей.
— Я просто так спросил, на всякий случай. Кстати, в какой стороне теперь обитель нимфы?
— Вон в той. — Гремлин указал на юг.
— В той-то в той, — вздохнул я тяжко, — но только до заката. Мы по-прежнему на вражеской территории, и нам понадобится время, чтобы разбить лагерь.
— Неужели мы так никогда и не покинем страну Сюэтэ! — жалобно промолвила Анжелика. — Какое же это было счастье — чувствовать себя свободной во дворце Короля-Паука!
— Боюсь, она знает, что мы все еще живы, — с тоской проговорил я. — Не надо мне было лечить эту ведьму!
— Нет, обязательно надо было! — возразила Анжелика, но глаза ее выказывали сильное душевное волнение.
— А может, вам вообще не стоило с нами ходить, госпожа? — сказал Жильбер. — Вдруг бы Король-Паук позволил вам остаться у себя во дворце? И поэт бы с вами остался — верно я говорю?
— Остался бы, если бы вы решили, что так надо, — вздохнул Фриссон. |