Спустив шлюпки, воины клана Мавораш добрались до указанной Северьяновым бухты, на дне которой покоились останки множества их соплеменников.

– Что-то я не пойму – они что, собрались собирать и хоронить кости погибших? – в голосе капитана Барулина сквозило искреннее недоумение. Александр опустил бинокль, протер пальцами уставшие глаза и вновь приник к окулярам.

– Вряд ли. Такое впечатление, что они ищут что-то другое, – не отрываясь от бинокля, задумчивым тоном отозвался Зеленцов.

– И это что-то весьма важно для них самих и их вождя, – предположил капитан Ковалев, также наблюдавший за действиями найшудов. – Ага, что-то нашли…

– …Или кого-то, – эхом откликнулся Владислав. – Смотрите! Вода бурлит!

Действительно, в одном из уголков маленькой бухточки забурлило, словно там заработала ванна с джакузи, и секунд пять спустя над водной поверхностью поднялось здоровенное щупальце. Похожее на осьминожье, что ли. Неведомое существо, потревоженное людским вторжением в свои владения, двинулось в сторону ближайшей шлюпки, то и дело выбрасывая на поверхность воды одно-два щупальца. Мы так и не поняли, плыло ли данное животное, либо оно передвигалось по дну.

Воины-найшуды также заметили появление на сцене нового персонажа, и, громко крича, дружно налегли на весла. Суденышко резво стартануло в открытое море, преследуемое здешним монстром, на палубе флагмана хитайтара засуетились, забегали моряки, разворачивая в сторону острова «скорпионы». С мостика танкера было видно, что животное превосходило шлюпку в скорости и постепенно приближалось к избранной жертве.

Стоявшие на корме суденышка воины в хорошем темпе опустошали свои колчаны, но их стрелы не причиняли монстру сколь-нибудь существенных травм и повреждений.

Наблюдая в бинокли за происходящим, мы просто не верили своим глазам – почти все бронебойные стрелы найшудов отскакивали от шкуры здешнего осьминога; лишь немногие втыкались в щупальца, входя в плоть на небольшую глубину. Эти уколы, похоже, нервировали и злили многоногого монстра, находившегося от шлюпки уже в трех десятках метров.

На корме «Минданао-3» что-то негромко хлопнуло, и хорошо различимый дымный след стремительно понесся в сторону острова.

Несколько секунд полета, едва видимая вспышка пламени, после чего прямо за шлюпкой взметнулся султан воды. В следующее мгновение место взрыва заволокло облако дыма, стремительно расползающееся над поверхностью моря – северокорейская ПТУР с фугасной БЧ угодила точнехонько в головонога.

По ушам тотчас ударил протяжный, непередаваемо жуткий вой, переходящий в прерывистый свист. Порыв ветра рассеял облако дыма, открыв нашему взору картину агонии смертельно раненного существа: монстр бился в конвульсиях, кружась на одном месте и беспорядочно молотя своими длинными щупальцами по воде.

Вероятно, взрыв повредил важнейшие артерии в теле хищника – голубая кровь взбесившимся фонтаном хлестала из ран во все стороны, быстро перемешиваясь с зеленоватой морской водой.

Потрясенные этим зрелищем, воины-найшуды перестали махать веслами, мгновенно позабыв о том, что минуту назад их жизни висели на волоске.

– Голубой яузюн! – в голосе Трапанга слышались одновременно испуг и изумление. Громко переговариваясь между собой, серокожие бросали восхищенные взгляды в сторону северокорейских солдат, деловито перезаряжавших пусковую установку. Командир морских воинов Дайяра разразился громкой и эмоциональной речью, обращенной то ли к нам, то ли к своим бойцам.

– Из живущих ныне в воплощенном мире голубого яузюна видели около пятидесяти человек (иржиков), – поднявшаяся на мостик Марина постаралась как можно точнее перевести слегка сумбурный спич Трапанга.