|
Он улыбался, и его черные глаза возбужденно блестели. – Может, эта штука поднимет нас по шахте? – крикнул он. Фрайгейта и еще некоторых демонстрация не удовлетворила. – Оно, наверно, способно двигаться гораздо быстрее, – сказал американец. – И что будет, если остановишься внезапно – вылетишь из кресла или нет? – Сейчас проверим. – Бёртон поднял кресло на несколько дюймов и послал его, набирая скорость, к дальней стене в полумиле от них. В двадцати ярдах от нее он убрал руку с правого диска Кресло сразу замедлило ход, но не настолько резко, чтобы пассажир мог вылететь. В пяти футах от стены оно остановилось Вернувшись, Бёртон сказал: – В нем, наверно, имеются разные датчики. Я пытался протаранить им стену, но оно не пошло. – Отлично, – сказал Фрайгейт. – Попробуем его в шахте. Но что, если этик наблюдает за нами? Возьмет и отключит энергию. Тогда мы разобьемся или застрянем между этажами. – Будем подниматься по одному. Один выходит на очередном этаже, за ним следует другой. Этик сможет захватить врасплох только одного из нас, и остальные тогда будут предупреждены. Про себя Бёртон думал, что Фрайгейт несколько преувеличивает, но не мог не признать, что тот рассуждает здраво. – Оба кресла, которые находятся здесь, – продолжал американец, – должны были двигаться, когда их пассажиры погибли. Что же их остановило? – Автоматика, наверно, – протянул Бёртон. – Ну и отлично. Сядем каждый в свое и попрактикуемся в управлении. А что потом? Вверх или вниз? – Попробуем сначала подняться на верхний этаж. Мне сдается, что штаб, нервный центр башни, находится там. – Раз тебе так сдается, надо ехать вниз, – ухмыльнулся Фрайгейт. – Ты ведь– точно Мосейлима – что ни предскажешь, все получается наоборот. Фрайгейт не упускал случая подцепить его. Этот парень слишком много знал о земной жизни Бёртона, о его неудачах и провалах. – Вот и неправда, – сказал Бёртон. – Я предупреждал британское правительство о синайском восстании за два года до его начала, но меня не послушали. Тогда я был скорее Кассандрой. – Туширован! – сказал Фрайгейт, С Бёртоном поравнялся Гильгамеш, тоже в кресле. Вид у него был неважный. – Голова еще здорово болит, и в глазах то и дело двоится. –Ну и как ты, выдержишь? Или лучше останешься здесь и отдохнешь? Шумер покачал своей бычьей головой: – Нет. Я потом вас не найду. Я хотел только, чтобы ты знал, как мне плохо. Алиса, как видно, огрела его сильнее, чем намеревалась. – Эй, я разобрался, откуда они брали еду, – воскликнул Том Терпин. – Глядите! Перед Терпином на столе стоял большой металлический ящик с множеством дисков и кнопок. От него тянулся черный провод к розетке на полу. Терпин открыл стеклянную дверцу. Внутри оказались блюда с едой, чаши с напитками и столовые приборы. – Это ихний Грааль, – сказал Терпин, улыбаясь во всю свою желтую физиономию. – Не знаю, как тут что работает, но я нажал все кнопки подряд, и пожалуйста – кушать подано. Он стал извлекать из ящика содержимое. – Ух ты! Бифштекс то как пахнет! А хлеб то! Бёртон решил, что лучше поесть сейчас. Такие устройства, возможно, есть повсюду, но кто их знает. И все уже проголодались. Терпин попробовал нажать кнопки в иной последовательности и получил смесь из блюд французской, итальянской и арабской кухни. Все блюда были превосходны, хотя некоторые не совсем поспели, а филе из верблюжьего горба показалось большинству присутствующих чересчур острым. Разнообразные комбинации давали самые удивительные результаты, но все было вкусно. Терпин экспериментальным путем нашел диск, регулирующий степень готовности блюд, позволявший получить пищу в готовом, полуготовом, полусыром и сыром виде. |
