– Кто где был? – спросила Нив, как только вернулась из уборной. – Ек-макарек, а ты что здесь забыл, грязный чудила?

Обернувшись, я увидела, что к свободному месту справа приближается Снежный человек. Он терпеть не мог меня, а я – его, но он всегда сидел рядом со мной. Почему – ума не приложу. Должно быть, чтобы мы оба страдали.

Он молча занял свое место.

Остин кивнул: так он по-своему спрашивал Снежного человека, что ему налить.

– Как обычно, – ответил тот.

Остин толкнул дверь холодильника с пивом, его плечо напряглось. Когда он протянул руку и достал коричневую бутылку с серебряной этикеткой, на руке перекатился бицепс. Большая, восхитительно мускулистая спина взбугрилась, когда он отвернулся от меня, чтобы открыть крышку. А когда он развернулся обратно к нам, под рубашкой налились грудные мышцы.

– Что с ним, черт возьми? – пробормотал Снежный человек, который тоже стал свидетелем шоу. Остин поставил бутылку на стол, и я ответила:

– Он делает это ради тебя. Ты ему нравишься.

Снежный человек нахмурился, но ему было хорошо известно, что при Остине оскорблять меня не стоит. На данном этапе жизни он явно устал от побоев и швыряний с барного стула.

Но он все равно продолжал сидеть рядом со мной. В этом не было абсолютно никакого смысла.

– Те волшебницы были в городе почти с тех самых пор, как я приняла магию, – сказал я Нив, пробежав пальцами по ножке бокала. – Все это время они за мной наблюдали. Вероятно, большинство из магов, с которыми мы столкнулись, были заняты тем же.

– Ну хоть сейчас у нас все в порядке, – продолжал гнуть свое Остин. – Я организую защитные меры и наблюдательные пункты. Нам предстоит много работы перед тем, как этот город превратится в отлаженный механизм. Но, похоже, первый шаг мы уже сделали.

Никаких церемоний в честь официальной передачи Остину статуса альфы не было. Он ничего и никому не сказал о том, что что-то изменилось, – просто перестал поправлять тех, кто его так называл. Нив сказала, что в его поведении было еще несколько незначительных перемен. По-видимому, для меня они были слишком неуловимыми.

– А что за работа? – спросила я.

Он вытянул руку, чтобы почесать шею, играя бицепсом и напрягая все тело. Снежный человек дернулся, откинулся на спинку и нахмурился, а затем бросил на меня обвиняющий взгляд: ему явно не нравилось шоу мускулов, и винил он во всем меня.

– Ты сам решил сюда сесть. Я тут ни при чем, – сказала я, посмеиваясь.

– Приятно посмотреть, но соглашусь, это немного странно, – пробормотала Нив.

– Просто небольшая месть, – сказал Остин, широко улыбаясь. Сияя идеально ровными зубами, он казался еще в десять раз красивее. В животе снова запорхали бабочки, и я отвела взгляд. – Всего лишь хотел доказать, что не один я тут пялюсь.

У меня тут же вспыхнуло лицо при воспоминании о его реакции на то, как он увидел меня обнаженной в пещере. Я вспомнила, с каким нестерпимым жаром он прижался ко мне…

При одном воспоминании об этом кровь забурлила внутри, а сердце беспокойно заколотилось.

– Много ты знаешь! Просто выставляешь себя дураком, – сказала я, сделав глоток вина.

– Прямо настолько? – Он повернулся, чтобы мимоходом помочь кому-то, а заодно напряг попу как орех.

Снежный человек снова вздрогнул и дернул головой в другую сторону, поймав мой взгляд. Он закатил глаза и уставился прямо перед собой.

– Это все из-за тебя.

– А ты острый, как гвоздь, парень. Ничто от тебя не ускользнет, да? – сказала ему Нив.