|
Николас снова кивнул: – Все верно, но Пейл, о котором упоминает Саримунд, – это совершенно иное место. – Грейсон, отведи нас к этому лотку. Пожалуйста! – попросила Розалинда. – Хорошо, но это был единственный экземпляр. Других не было. Я спрашивал старика. Он покачал головой, не переставая насвистывать. Николас протянул руку. Розалинда не колеблясь взяла ее, и они стали пробираться сквозь толпу. Грейсон показал на ветхий лоток под старым дубом и рысью устремился туда. – Не помню, чтобы всего несколько минут назад он выглядел такой развалиной! Что то тут не так! Они добрались до лотка и в изумлении остановились. Ни груд старых книг на прилавке из неструганых досок, ни весело насвистывавшего старика. Ничего, кроме старого лотка, готового вот вот обвалиться. – Куда он подевался? – пробормотал Грейсон. – А книги? Ничего не осталось. Как по вашему, может, он попросту продал все книги и ушел? Николас не ответил. – Грейсон, ты уверен, что это тот самый лоток? – допытывалась Розалинда. – Конечно! Давайте спросим других торговцев? Хотелось бы познакомить вас со стариком. Николас и Розалинда помогли ему расспросить других букинистов. Двое смутно припомнили, что видели старика. – Да да, он насвистывал, никому покоя не давал, старый поганец, и… и устроился подальше от нас. Интересно почему? И у него был грязный старый лоток с пыльными, никому не нужными книгами. Остальные букинисты так и не вспомнили ни старика, ни его товар. По предложению Николаса они еще раз потолковали с первыми двумя букинистами. Но теперь все в один голос твердили о наспех сколоченном лотке. Никаких книг, только старые доски. – Бьюсь об заклад, если через час мы снова подойдем к ним, они вообще ничего не вспомнят. – Но… Николас упрямо покачал головой. – Я сам ничего не понимаю, но что есть, то есть: вы получили книгу, Грейсон, и этого более чем достаточно. – Но все это совершенный абсурд, – вмешалась Розалинда. – Почему букинисты вспомнили его, но уже через десять минут напрочь забыли? Мужчины не ответили. – Грейсон, ты помнишь, старика и его лоток, хотя другие не помнят? – Не знаю, Розалинда. Не знаю. Вернувшись к старому дубу, они увидели пару прогнивших досок, валявшихся на земле. И ничего больше. Грейсону стало не по себе. Сердце сжалось. – Все это очень странно, – деланно улыбнулся он. – Но Николас прав: я получил «Правила Пейла»– и это главное. Может, книга прорвалась сквозь границы Пейла, каким то образом попав в руки старика, а от него – ко мне. А вдруг старик – это древний чародей? Помню, как мистер Оукби сказал, что много лет назад слышал от своего наставника, что Саримунд писал о своих беседах с призраками. Возможно, именно потому старик хотел, чтобы эта книга была у меня. Он знает всех призраков, усеявших мой мысленный пейзаж. Он рассмеялся, пытаясь скрыть вопросы и страх перед необъяснимым, и благоговейно взглянул на книгу. – Я должен хорошенько подумать обо всем этом. Увидимся дома, Розалинда. Он рассеянно кивнул Николасу и ушел. Николас хотел получить эту книгу! Страстно хотел… но ничего не мог поделать. Когда они шли к экипажу, Розалинда спросила: – Откуда вы узнали о Магнусе Саримунде, милорд? – Мы вместе смотрели на пьяного жонглера, слушали прекрасный мужской квартет, и я съел кусок вашего пирога. Так что, если хотите, можете называть меня Николасом. Откуда я знаю о Саримунде? Видите ли, мой дед был в Булгаре и утверждал, что обедал с главным чародеем Востока, древним старцем, кончик бороды которого обмахивает его сандалии. Главный чародей Востока сказал, что Саримунд пять лет жил в пещерах лабиринта Харона с другими святыми людьми и волшебниками, пещерах куда более опасных, чем все остальные имевшиеся в Булгаре, с глубокими коварными провалами и острыми, как нож сталагмитами, на которые не раз налетали неосторожные. |
