Бармен вздохнул и приготовил напиток. Когда Тит оглянулся, девушки уже не было в зале.

До своего жилища он добрался уже засветло. Снег медленно падал с белого прозрачного неба. Эндор бросил блокнот на стол, снял куртку и упал на кровать.

Ему снился Хапшант, из слезных протоков которого лезли черви. Тит пытался стереть их с его щек. Грегор кричал на него и называл дураком. Хапшант бился в судорогах и стучал каблуками по деревянному полу.

Стук становился сильнее. Внезапно оказалось, что на дворе поздний вечер. Эндор сел на кровати. Он так и не разделся. Снова стук. Было ясно, что это были отнюдь не каблуки Хапшанта.

Он подошел к двери и открыл.

На пороге стоял Либструм.

– Зачем? – спросил он.

– О, и тебе привет! – ответил Эндор.

Либструм оттолкнул его и вошел в квартиру.

– Трона ради, Тит! Зачем? Зачем вы продолжаете это делать?

– Что делать?

– Звонить мне. Оставлять все эти сообщения и…

– Где ты был? – спросил Эндор.

Либструм замер и посмотрел на него:

– Вы опять все забыли, да?

– Что я забыл? Дознаватель, я полагаю, что ты злостно уклонялся от своих обязанностей последние несколько недель. Боюсь, что мне пришлось направить в ордо запрос на выговор и…

– Только не снова. Опять… – вздохнул Либструм.

– Что «опять», дознаватель?

Либструм вытащил розетту:

– Я инквизитор, Тит. Инквизитор.

– С каких это пор?

– Уже четыре года, Вы сами меня выдвинули на Гесперусе. Разве вы не помните?

– Нет, – нахмурился Эндор.

Либструм сел на кровать.

– Трона ради, Тит, прекратите.

– Я не понимаю.

– Что вы здесь делаете? – Либструм печально смотрел на Эндора.

– Выслеживаю Гонрада Малико. Ты же и сам знаешь. Присоединяйся.

– Мы поймали Малико пять лет назад. Он отбывает пожизненное в колонии на Иццакосе. Вы не помните?

Эндор замолчал. Он прошагал к столу и вылил остатки джойлика из бутылки в грязный стакан.

– Нет-нет. Я этого не помню. Совсем.

– Ох, Тит, – протянул Либструм.

– Малико на свободе. Он здесь, и он на свободе. У меня есть зацепки – девушка из Театрикалы и ложа четыреста тридцать пять…

– Хватит! Прекратите немедленно!

– Либструм?

Тот поднялся на ноги и подошел к Эндору.

– Покажите свою розетту, – велел он.

Эндор осушил стакан и вытащил бумажник из кармана.

– Ну вот. Тит, вы это видите? – спросил Либструм, открывая бумажник. – Розетты нет. Вас разжаловали три года назад. Забрали ваш мандат. Вы больше не инквизитор.

– Ну конечно же, я – инквизитор, – ответил Тит Эндор, не обращая внимания на проплешину в бумажнике – в месте, где когда-то была инквизиторская розетта. – Я работаю в рамках Особых Обстоятельств.

Либструм печально покачал головой:

– Тит, я пытался помочь. Трон знает, что пытался. Но не надо больше мне звонить. Перестаньте притворяться.

– Притворяться? Да что ты о себе возомнил?!

Либструм двинулся к двери.

– Это последний раз, когда я к вам прихожу, понимаете? Самый последний раз.

– Нет, я не понимаю. Меня разочаровывает твой тон, дознаватель. Малико все еще где-то здесь.

Перед тем как выйти, Либструм обернулся:

– Нет, Тит.