— <style name="Bodytext30">Не верь ему.</style><style name="Bodytext3Arial8ptItalic"> Я</style><style name="Bodytext30"> не больной. Он нарочно. Оставить меня хочет, — Колька рванулся к Макарычу.</style>

— <style name="Bodytext30">Охолонь, не оставлю. Поутру поедем. Спи.</style>

<style name="Bodytext30">Акимыч всю ночь просидел около спящего</style>

<style name="Bodytext30">внука. Гладил ершистые волосы и беззвучно прощался с внуком.</style>

<style name="Bodytext30">«Хоть свидеться пришлось и на том тебя благодарствую. Верно, больше не доведется. Годы поедом силы поели. Перед кончиной за твое здравие помолюся. Охолодел ты и ко мне. Знать, и на могилу не придешь. Ну да Господь с тобой. Коль душа холодна — родство не подмога. Да сохрани тебя судьба от лихих людей, да от хвори», — думал Акимыч.</style>

<style name="Bodytext30">Заглянуло в окно серое утро. Неприветливо царапался в стекла нудный дождь. В тайге стыли деревья, стыла трава.</style>

— <style name="Bodytext30">Погодили б. Што в непогодь маяться, — просил Акимыч. — Марья ногами изведется в пути. Ее пожалейте.</style>

— <style name="Bodytext30">Поедем, — вмешался Колька.</style>

— <style name="Bodytext30">Чем обидел тебя? Не гнушайся домом моим. Ты свой в нем. Поспеешь меня покинуть. Може, не приведется боле, в остатний час свиделся.</style>

— <style name="Bodytext30">Марья, как ты? — спросил Макарыч.</style>

— <style name="Bodytext30">Подождать бы.</style>

<style name="Bodytext30">Колька отвернулся к окну, он никого не хотел видеть. Понял: тетка предала его. Но перечить не стал. Акимыч растопил печь. Марья стала готовить завтрак. На сытый желудок Макарыч рассказывал о своей жизни.</style>

— <style name="Bodytext30">Помню, как опосля каторги на волюшку вы</style><style name="Bodytext30">шел да в магазин забрел. Глядь, а там масло коровье. Купил два фунта. И тут же слопал. Без хлеба. Баба торговка на мине, как на бешенова пса глядела. Прямо в рот. Чудо ждала. Оно и приключилось. Только с другова конца. Видать, брюхо от жирнова отвыкло.</style>

— <style name="Bodytext30">Со мной и тово срамней сдеялось. Притащил к купцу Сазонову пушнину. Товар начал приглядывать. Ну, а опрежь спирту выпил. Нутро-то и зашлось, ровно уксусу хватил. Ни дохнуть, ни чихнуть. Пена што с коня пошла. Очухался под забором. Поначалу-то не сообразил. В лавку к купцу направился. В середке у меня, ровно коты свадьбу правили. В глазах рябо. К купцу ввалился, а он от меня попятился. Крестится. А хозяйка ево без дыху — плюх на зад.</style><style name="Bodytext3Arial8ptItalic"> Я</style><style name="Bodytext30"> не докумекал, а Сазонов пальцем на мой пуп кажет. Глянул. А я в исподнем. Сраму не оберешься.</style>

— <style name="Bodytext30">Товар-то к чему? — перебил Макарыч.</style>

— <style name="Bodytext30">Мальцу под гузно. Мокрил он ежечасно.</style>

— <style name="Bodytext30">И што?</style>

— <style name="Bodytext30">Да ништо. Дал Сазонов ситцу да рубаху грехи прикрыть. Василинка-то смеялась опосля. Ну, правду бают, беда единой в дом не ходит. Тот супостат, што пожаловал к нам с переписью, у мине почти всех соболей взял. В подарок за молчанье о Василинке.