— Вы могли бы и не говорить этого, мэм, стоит только взглянуть на ваше хорошенькое личико. Без всякого сомнения, в ваших жилах течет шотландская кровь.

— Я приехала из Франции. Корабль, на котором я путешествовала, только вчера вечером прибыл в Инвернесс.

— Из Франции! — изменившимся голосом повторила старуха, подошла к двери и закрыла ее поплотнее. Затем она снова повернулась к Ионе. — Вы слышали что-нибудь о нем?

Сердце девушки внезапно наполнилось теплом — само упоминание о Франции значило для этой старой женщины не что иное, как известия о «нем» — о принце! Но, вспомнив об осторожности, Иона замялась, не зная, что ответить.

Заметив ее замешательство, старуха улыбнулась:

— Не беспокойтесь, мэм. До замужества я носила фамилию Маккензи. Мой брат погиб под Престон-пэнс; англичане сожгли его дом и ферму, оставив его жену и детей умирать с голоду. Хотя мой муж и не участвовал в мятеже, Маккензи навсегда останутся Маккензи!

Она говорила так горячо, что не оставалось никаких сомнений в том, что ее слова — чистая правда. Иона положила руку ей на плечо:

— Принц в добром здравии и бодр духом.

— Хвала Господу! — воскликнула старуха, вытирая краем передника глаза, наполнившиеся слезами. — Может быть, я еще доживу до того дня, когда он вернется к нам…

— Много еще осталось тех, кто по-прежнему верен ему?

Старуха опасливо оглянулась.

— Да, — полушепотом ответила она, — но многие напуганы: повсюду снуют английские шпионы.

— Неужели все так плохо?

— Даже хуже, чем вы можете подумать… Будьте настороже, мэм, особенно когда приедете в замок. Но учтите: я ничего не говорила… Я просто предупредила, мэм: держите язык за зубами.

Услышав шаги мужа, она поспешно отвернулась.

— Карета готова, — проворчал хозяин, входя в комнату. — Конечно, это не совсем то, к чему вы, должно быть, привыкли… Но его светлость ждал вас только завтра.

— Это не леди Рексхэм, идиот, — отрезала старуха. — Это… — Она повернулась к Ионе: — Уж простите старуху, мэм, но что-то я запамятовала… Как, вы сказали, ваше имя?

Иона улыбнулась:

— Я не называла свого имени. По крайней мере, я уж точно не леди Рексхэм.

Она одарила хозяина гостиницы и его жену еще одной обворожительной улыбкой, поднялась и с гордо поднятой головой направилась к выходу.

Карета оказалась старой скрипучей развалюхой; обивка была протерта до дыр, стекла в окошках кое-где треснули и были заклеены бумагой, а ручка на одной из дверей просто отсутствовала. Тем не менее все четыре колеса были на месте, а лошади выглядели неплохо откормленными и полными сил.

Иона устроилась на подушках, кучер взмахнул хлыстом, и карета тронулась в путь.

Повернув на север, через некоторое время они уже поднимались по узкой дороге на высокий холм, пурпурный от цветущего на его склонах вереска.

Прошло еще около часа; наконец возница остановил лошадей. Иона высунула голову в окно:

— Где мы?

— Во-о-он там замок…

Взглянув туда, куда указывал своим кнутом возница, Иона открыла дверь кареты и ступила на землю.

Сильный ветер тотчас подхватил полы ее накидки; он свистел у нее в ушах и почти сбивал с ног, пронизывая ее насквозь, словно ее одежда была сшита из бумаги, но девушка не замечала ничего, кроме того, что открылось ее взгляду с вершины холма.

Дорога спускалась вниз, к огромному озеру, окаймленному скалами. В самой его середине, на острове, возвышался замок Скэг, и лучи заходящего солнца окрашивали мерцающей позолотой его высокие башни и массивные стены.