Он смотрел на нее, не отрываясь, и она от смущения опустила было свои длинные ресницы, но затем снова подняла взгляд. На этот раз их глаза встретились, и Иона вдруг почувствовала, что ее охватила сладкая дрожь…

— Наконец-то, милая, мы можем поговорить наедине… — услышала она его глубокий, низкий голос.

На мгновение ей показалось, будто звезды упали с небес, потом он наклонился к ней, и их губы встретились… Мир вокруг словно замер. Иона чувствовала, как внутри нее разгорается пламя страсти, как оно охватывает каждую клеточку ее тела, все ее существо… В тот самый момент, когда ей показалось, что ее сердце вот-вот разорвется от переполнявшего его счастья, герцог отпустил ее, и она, пробормотав что-то невнятное, спрятала лицо у него на груди.

Капюшон упал ей на спину, и герцог нежно гладил и перебирал ее шелковистые рыжие локоны. Он по-прежнему крепко прижимал девушку к своей груди, и теперь их сердца бились в унисон, словно одно большое, горячее сердце…

— Разве ты не знала, что я люблю тебя? — наконец проговорил он. — Сердце мое, я думал, что ты давно уже обо всем догадалась… Посмотри же на меня, моя милая девочка! Скажи, что ты тоже любишь меня, — нежно сказал он. — Я хочу услышать то, о чем так долго мечтал… Скажи же мне, что я не ошибся…

Иона подняла глаза; они сияли от счастья.

— Я… люблю вас… ваша светлость…

Их губы снова слились в поцелуе, и ее сердце вознесло безмолвную молитву благодарности Всевышнему, который, она знала, смотрит на них с небес…

— Моя дорогая девочка, — проговорил герцог, — ты моя, только моя, и я никому не позволю отнять тебя у меня!

— Они… попытаются?..

— Да. — Герцог подобрал с шеи лошади поводья. — Пора в путь, сегодня нам еще многое предстоит сделать.

Черный жеребец пустился вскачь, и Иона снова всем телом прижалась к герцогу. Ей ничего не хотелось у него спрашивать; она доверила ему свою судьбу, свою жизнь и была готова ко всему. Сейчас, когда он крепко прижимал ее к себе, любые слова казались такими бессмысленными и ненужными…

«Как странно… — подумала девушка, — никогда прежде я так отчетливо не ощущала, что живу…»

Ночь предвещала близкую опасность. Со всех сторон их окружали враги, но Иона не чувствовала страха — ее защитник, ее любимый был здесь, рядом с ней, и она знала, что ему по силам любые испытания, уготованные им судьбой…

Лошадь внезапно встала как вкопанная, и девушка подняла голову: позади них простиралась вересковая пустошь, кое-где поросшая редкими деревцами и сливающаяся на горизонте с ночным небом, а впереди виднелись крутые скалистые склоны.

Герцог спрыгнул на землю, а затем легко, словно пушинку, подхватил на руки девушку и осторожно опустил ее вниз. Прежде чем разжать объятия, он прошептал:

— Ты такая маленькая и хрупкая, что я боюсь прикасаться к тебе, но ты заполнила собой весь мой мир…

Поцеловав ее волосы, Эван отпустил ее, и в ту же секунду девушка вскрикнула от ужаса: от ближайшего куста отделилась темная тень.

— Не бойся, любовь моя, — тотчас услышала она спокойный голос герцога, — это Рейлд, и ты можешь доверять ему так же, как доверяю ему я сам.

— Верно, ваша светлость, — послышался голос из темноты.

Незнакомец сделал шаг вперед, и в свете луны Иона увидела, что его голова побелела от прожитых лет, а обветренное лицо испещрено морщинами.