Дензил вскрикнул и отскочил назад. Очки свалились с его носа. Он споткнулся о стол и, несомненно, упал бы, если бы Хенки не поддержал его. Труп между тем снова замер. Дензил уставился на него в оцепенении.

Лиззи подняла очки и протянула старику. Он с трудом нацепил их и тут же убрал руки в карманы, чтобы скрыть дрожь.

– Пошли, – скомандовал Хенки. – У нас мало времени.

– Но… но…

Шарф лег Дензилу на глаза, скрывая Бриелло из виду, и через несколько мгновений все четверо двинулись вверх по длинной лестнице.

– Это невозможно, – бормотал Дензил, охотно позволяя уводить себя прочь. – Такого не бывает.

Точно – не бывает! Ему все это просто померещилось. Что‑то вызвало у него сильнейшие галлюцинации. Другого логического объяснения тут и быть не может.

Вот только странно, что он до сих пор ощущал холод мертвых пальцев на своем запястье.

Четыре пятки в одной кроватке

Но что такое ложь? Простой ответ:

Не более как правда в полумаске.

Лорд Байрон. Дон Жуан, песнь XI[14]

1

Лина слушала короткие гудки еще некоторое время после того, как Бетт дал отбой. Потом наконец и она положила трубку.

«Все должно было быть не так», – подумала девушка.

Она встала и, медленно подойдя к окну, выглянула наружу. Лил дождь, и мокрая мостовая блестела в свете уличных фонарей. За парапетом набережной плескались воды залива Маунтс: волны то поднимались, омывая пляж, то опадали, возвращаясь в родную стихию.

«Папа совершил ошибку», – решила Лина.

Ей действительно не следовало приезжать сюда. Нет, она не сомневалась, что справится со своим заданием. К тому же, несмотря на трудности, оно ей очень нравилось (если, конечно, не считать досадного падения с велосипеда). Настоящий шпионский роман – что бы там ни говорил Бетт.

Но оказаться замешанной в убийстве… Знать, что оно готовится, и ничего не предпринять…

Это пугало.

Лина знала Клэр Мэбли лишь по донесению частного детектива. Она ничем не была ей обязана и все же сейчас не могла бездействовать, потому что эта девушка не заслуживала смерти, – не важно, что она являлась лучшей подругой Джейни Литтл и путалась у Бетта под ногами.

Интересно, догадывается ли папа о том, что у Бетта на уме? Лина никогда не отличалась излишней сентиментальностью и ничего не имела против применения силы, если это было оправдано, но напрасные жертвы… Ее вдруг замутило от сознания того, что Майкл Бетт будет убивать с удовольствием.

Ему всегда доставляли удовольствие чужие страдания. Лина поняла это уже давным‑давно. Всякий раз, находясь в присутствии Бетта, она ощущала, что в груди его плещется целый океан с трудом контролируемой злобы, которая жаждет выплеснуться наружу. Лина достаточно хорошо разбиралась в людях, чтобы безошибочно определять в них склонность к садизму, не путая ее с обычной вспыльчивостью или несдержанностью. Настоящие злодеи действовали молча, и это было особенно страшно. Их вспышки жестокости не имели ничего общего с обычным гневом – они проистекали из неправильного представления о мире либо, что еще хуже, болезненной потребности мучить других.

В Бетте же, похоже, присутствовало и то и другое.

Возможно, Орден совершил ошибку, положившись на него…

Лина еще помнила ту ночь, когда отец посвятил ее в секреты Ордена Серого Голубя. Ей было семнадцать, и она готовилась к встрече с группой старых леди и джентльменов, вознамерившихся безраздельно править миром, однако ее ожидало совсем другое зрелище.

В церкви, расположенной в верхней части Нью‑Йорка, собрались сразу три поколения Ордена: пожилые люди, годившиеся Лине в дедушки и бабушки (ее собственные по обеим линиям давно умерли, и отец никогда не говорил, были ли они членами Ордена), представители поколения ее отца и совсем еще молодые юноши и девушки.