И конечно же звонил не Спенсер, а коллега из уголовной полиции. Он представился как один из следователей, разбирающихся в серии ограблений инкассаторских машин, к которому оказался причастен сбитый в Упсале Юсеф.

– У меня есть сведения, которые должны вам понравиться, – сказал он.

Фредрика слушала.

– Мы провели осмотр места преступления, когда дело было передано нам, – продолжал он, – и нашли мобильный телефон с отпечатками пальцев погибшего. Он использовался всего лишь несколько раз и во всех случаях, кроме одного, связь была с номером, привязанным к анонимной предоплаченной симке.

– Ну и?

Послышалось, как коллега зашуршал бумагами.

– Свен Юнг, – сказал он.

– Свен Юнг? – удивилась она.

– Именно. Он значится владельцем телефонного аппарата, на который звонил погибший парень. Было сделано два коротких звонка.

Фредрика принялась лихорадочно думать, пытаясь увязать эту информацию с той картиной, которая уже сложилась.

– Когда Юсеф звонил Свену Юнгу?

– За два дня до ограбления.

Фредрика вздохнула. Круг замыкался, но она все равно ничего не понимала.

– И вот еще что, – добавил следователь. – На одежде жертвы мы смогли обнаружить частицы серебристого автомобильного лака – того же цвета, что и «мерседес» Свена Юнга.

– Вы сравнивали лак? – спросила Фредрика, внезапно усомнившись в технической возможности такой процедуры.

– Мы подумали над этим – в принципе это ничего особенного не даст, машин с таким лаком полно, но когда мы узнали, что Свен Юнг заявил об угоне своей машины вечером накануне убийства, то решили, что все становится гораздо интересней.

Мысли вихрем закружились у Фредрики в голове, и все, что касалось Спенсера, на время оказалось заперто в своего рода сейф.

– Вы говорили с ним, со Свеном Юнгом? – спросила она голосом хриплым от напряжения.

– Еще нет, но мы работаем над этим, – отозвался следователь.

Обменявшись еще несколькими фразами о том, мог ли Свен Юнг быть причастен к убийству Юсефа, а следовательно, и к убийству Якоба и Марьи, они завершили разговор, и Фредрика убрала мобильный обратно в карман.

Люди выходили из конференц‑зала, откуда она сама только что выбежала, и она поняла, что встреча с прессой закончена. Почти сразу же телефон зазвонил снова.

«Спенсер», – машинально подумала Фредрика.

И опять ошиблась.

– Слушай, тут все совсем странно, – начал парень из криминалистического отдела. – Я еще раз проверил почту Якоба Альбина, так вот – ему пришло сообщение от его дочери через несколько дней после того, как он умер. Словно он еще в живых!

Фредрика вцепилась в трубку.

– От какой дочери? – тихо спросила она, чтобы не услышали журналисты.

– От Каролины, – растерянно ответил техник‑криминалист. – Разве она не умерла?

Фредрика проигнорировала его вопрос.

– Пожалуйста, прочти, что написано в письме, – попросила она.

– «Папа, прости, что приходится писать об этом по электронке, но я не могу дозвониться до тебя по мобильному. Все закончилось катастрофой. Я застряла в Бангкоке, и у меня страшные проблемы. Мне срочно нужна твоя помощь. Пожалуйста, ответь, как только прочитаешь это! Обнимаю, Каролина».

Бангкок.  Значит, это Каролина пыталась дозвониться до матери. Фредрика почувствовала, как подступили слезы.

– Выходит, она не знала, – прошептала она, скорее сама себе.

– Да погоди, – перебил техник.