|
.. Кто знает, на что он способен?.. Завтра его отец и не вспомнит об этом... Но муж ответил: - Не надо лезть в чужие дела! Жизнь на рыбном рынке разворачивалась, как и в любой другой день, поскольку окрестным продавцам живой рыбы некогда было судачить о сыне Вио. Но у всех местных жителей было тяжело на сердце. Это не казалось столь трагичным, как удар бутылкой по голове. И все же! Кто знает? У матроса лишь оказался вырванным кусок кожи с волосами, и это не помешало ему жениться в том же году. А кто мог знать, на что способен такой юнец, как Марсель, чья сестра совсем непохожа на других, и это, безусловно, было у них семейное. Морось сгущалась, но настоящие капли пока не появились. Скалы с обеих сторон порта выглядели огромными серыми стенами, наверху, как болезненный нарост, виднелась желтоватая трава, и вдали - острый шпиль церкви. Ветер стих. Воздух не двигался. Начался отлив, темное зеленоватое море покрылось мелкими барашками. Воздух пах рыбой, как всегда в этот час, на мостовой оставались пятна рыбьей крови и мертвенно-бледной чешуи. Грузовички выстроились один за другим до самого конца набережной. Женщины в сабо таскали корзины с уловом. - Он еще пожалеет о том, что сделал... Куда же он убежал, ведь у них здесь нет родственников... Несмотря ни на что, мальчишку искали по всем закоулкам. Все убеждали себя, что он не мог уйти далеко. Правда, все боялись обнаружить его в водорослях бухты. Мари, поднявшаяся в шесть утра, обслуживала торговок рыбой и слушала, как они спорят о ценах, местные же жители, стоя у порога, говорили только о сыне Вио. О чем она думает, никто никогда не мог понять и узнать толком, и именно поэтому среди своих ее звали Скрытницей. Она была бледной, но таков уж ее обычный цвет лица. Она молча обслуживала Доршена, который пришел перекусить, распределив работы на борту "Жанны". Она, однако, прервала работу, стоя с подносом в руках, когда около девяти часов, в черных сабо, морской фуражке на голове и с видом человека, отправляющегося в море, пришел Вио. Чуть раньше видели, как открылась его дверь. Вио не поздоровался с соседями. Он вышел из дома, глядя прямо перед собой. И он направился к разводному мосту, где собирались все местные моряки, не находящиеся в это время в море. - Привет! - сказал он им, как и в другие дни. Но усы его дрожали. Он переводил взгляд с одного на другого, как бы упрашивая ничего ему не говорить, не принимать понимающий вид, не смотреть на него так, как смотрели они. Потом он внезапно повернул назад и вошел в кафе, поставил локти на стойку, за которой проходила Мари. - Кофе... - произнес он каким-то сдавленным голосом. Вероятно, он ожидал, поднимая на нее взгляд, увидеть в ее глазах жалость, понимание, немного симпатии, что-нибудь такое, что можно ожидать от близких. Но именно в этот момент она повернула голову к набережной, где послышался шум останавливающейся машины, и она, обслуживая его, посмотрела на часы. Дверца машины открылась и захлопнулась. Это был Шателар, приехавший на два часа раньше, чем обычно; из машины он вышел тяжелой походкой невыспавшегося человека. Все это не переросло в драму, однако стало событием хоть и незначительным, но наложившим свой отпечаток на весь день. |
