-  Что тебе известно об этом деле? - спросил я Самоса.

    -  Только то, что мне рассказали, - отозвался Самос.

    -  Опиши зверя, - попросил я рэнсовода.

    -  Я не очень хорошо его рассмотрел, - ответил тот.

    -  Это не может быть никто, кроме курии, - заметил Самос.

    -  Курии? - спросил я.

    -  Это исковерканное на горианский манер имя, которым они называют сами себя, - пояснил Самос.

    -  В Торвальдсленде, - вставил Тэб, - это слово означает «зверь».

    -  Интересно, - проговорил я.

    Если Самос прав в том, что «курия» - исковерканное имя, которым эти животные называют себя, и что это слово используется в Торвальдсленде для обозначения понятия «зверь», тогда маловероятно, что их никогда не видели в Торвальдсленде, по крайней мере, в каких-нибудь отдаленных районах.

    Тарн полетел на северо-запад. Можно предположить, что он будет следовать вдоль северного побережья, может быть, над лесом, в сторону недоступного Торвальдсленда.

    -  Так ты считаешь, Самос, - спросил я, - что зверь убил, чтобы утолить голод?

    -  Говори, - приказал Самос рэнсоводу.

    -  Зверя, - заговорил рэнсовод, - дважды видели на заброшенных, гниющих островах.

    -  Он кормился там? - спросил я.

    -  Только в тех топях, - ответил рэнсовод.

    -  Значит, зверь напал только однажды? - уточнил я.

    -  Да, - подтвердил рэнсовод.

    -  Самос? - снова спросил я.

    -  Складывается впечатление, что удар был нанесен совершенно сознательно, - ответил Самос. - Кто еще в топях носит на запястье золотой браслет?

    -  Но почему? - резко выкрикнул я. - Почему?

    Самос пристально посмотрел на меня.

    -  Значит, мирские дела, - хмуро заметил он, - все-таки еще тебя заботят.

    -  Он же болен! - вскричала Лума. - Ты говоришь странно! Он же ничего не может сделать. Уходи!

    Я опустил голову.

    И почувствовал, как сжались мои кулаки. Меня вдруг охватило отчаянное возбуждение.

    -  Принесите мне кубок, - приказал я. Мгновенно появился кубок из массивного золота. Я взял его левой рукой. И медленно раздавил. А потом отбросил в сторону. В страхе мои домочадцы отступили назад.

    -  Я ухожу, - заявил Самос. - У меня есть кое-какие дела на Севере. Я позабочусь о том, чтобы отомстить.

    -  Нет, Самос, - возразил я. - Я пойду сам!

    Послышались удивленные восклицания.

    -  Вы не можете идти, - прошептала Лума.

    -  Телима когда-то была моей женщиной, - твердо сказал я. - И отомстить за нее должен я.

    -  Но вы же больны! Не можете ходить! - вскричала Лума.

    -  Над моей постелью висят два меча, - сказал я Турноку. - Один обычный, с потертой рукоятью; другой - роскошный, инкрустированный самоцветами.

    -  Я знаю, - прошептал Турнок.

    -  Принеси клинок из Порт-Кара, тот, что инкрустирован самоцветами.