-  Привет тебе, Искандер, - сказал я.

    -  Привет и тебе, Боск из Порт-Кара, - ответил он.

    Искандер из Тарии подтвердил слова других врачей, но, к моему удивлению, сложив инструменты в сумку, заявил:

    -  Раны были получены от клинков, сделанных в Тиросе.

    -  Да, - ответил я, - так оно и есть.

    -  Я полагаю, в ранах осталось слабое заражение, - заявил он.

    -  Ты в этом уверен? - спросил я.

    -  Я не смог обнаружить его, - ответил Искандер, - но никакого другого объяснения, на мой взгляд, тут быть не может.

    -  Заражение?

    -  Отравленный клинок, - пояснил он. Я ничего не сказал.

    -  Саллиус Максимус живет в Тиросе, - добавил он.

    -  Я не думаю, что Сарус из Тироса стал бы пользоваться отравленным клинком, - заметил я.

    Подобные вещи, как и отравленные стрелы, не только противоречили кодексу воина, но и вообще считались недостойными мужчины. Яд - оружие женщин.

    Искандер пожал плечами.

    -  Саллиус Максимус, - сказал Искандер, - изобрел такой яд. Он использовал его в малых дозах на взятых в плен врагах, в результате те оказывались парализованными от шеи до самых пяток. Максимус сажал их по правую руку в качестве почетных гостей, так продолжалось больше недели, а когда ему это надоедало, он их убивал.

    -  А есть ли какое-нибудь противоядие? - спросил я.

    -  Нет, - со вздохом ответил Искандер.

    -  Значит, надежды нет, - тихо вымолвил я.

    -  Нет, - опустил глаза Искандер. - Практически никакой.

    -  Может быть, это совсем и не яд, - предположил я.

    -  Может быть.

    -  Турнок, - позвал я, - дай врачу двойной золотой тарн.

    -  Нет, - отказался Искандер. - Я не возьму денег.

    -  А почему? - спросил я его.

    -  Я был с тобой, - ответил он, - двадцать пятого се'кара.

    -  Желаю тебе удачи, врач.

    -  И тебе тоже, капитан, - сказал Искандер и ушел.

    Я размышлял о том, верны ли предположения Искандера из Тарии. Можно ли остановить действие яда, если дело и правда в нем?

    Противоядия не существует, сказал он мне.

    В голове у меня снова возникла фраза: «Не спрашивай, как нужно жить, - просто продолжай это делать».

    Я горько рассмеялся.

    -  Капитан! - раздался крик. - Капитан! - Это был голос Турнока.

    Я услышал топот ног бегущих домочадцев.

    -  Что случилось? - спросила Лума.

    -  Капитан! - кричал Турнок.

    -  Я должен видеть его немедленно! - отвечал другой голос.

    Я удивился: ко мне пожаловал Самос, самый крупный работорговец Порт-Кара.