— Мне приснилась Софи, — Дэвид провел ладонью по влажному холодному лбу, вытирая испарину. — Она меня звала… Я так явственно слышал ее крик, будто совсем рядом… Чертовщина какая-то… Что со мной происходит?… Но мне почему-то так плохо… Плохо без нее…

— Ангелы зовут это небесной отрадой, черти — адской мукой, а люди — любовью*, - нараспев процитировал Андре.

Дэвид на этот раз никак не среагировал на очередное подтрунивание друга. Он просто молча встал, быстро натянул брюки, накинул рубашку и вышел.

Дэвид с наслаждением подставил разгоряченное лицо прохладному ночному ветру. Ветер бережно обдувал его, принося некоторое успокоение.

— Синьор Паркер, — Дэвид не заметил, как неожиданно около него оказалась Паола. Она стояла в одной сорочке, лишь сверху была накинута разноцветная шаль. Ее кожа отливала серебром в свете полной луны, а ветер легонько теребил гладкие, почти черные волосы. В данный момент, на фоне безбрежного океана, она была похожа на настоящую русалку, только что вынырнувшую из морской пучины. Соблазнительная, манящая, сводящая с пути истинного русалка…

— Что вы здесь делаете в такой час, синьорина Паола? — Дэвид с трудом оторвал свой взгляд от созерцания дочки капитана.

— Я случайно видела, как вы выбежали из своей каюты, и подумала, что у вас что-то случилось, — ее голос обволакивал, а глаза призывно блестели.

— Вы ошиблись. У меня все в порядке.

— Значит, моя помощь не нужна? — она протянула к нему руку и пробежала тонкими пальчиками по груди Дэвида. Шаль соскользнула с ее плеч вниз, открывая на обозрение нежную гладкую кожу и заманчивую округлость полной девичьей груди…Чарующая, зовущая за собой, сулящая неземные наслаждения русалка… Но непременно ведущая к гибели.

— Вам следует уйти, синьорина Паола, — Дэвид решительно снял ее руку со своей груди. — Вы можете замерзнуть…

Он сам поднял ее шаль с пола и накинул ей на плечи.

— Идите же…, - настойчиво повторил он.

— Спокойной ночи, синьор Паркер, — голос девушки дрогнул, а в глазах затаилась разочарование и обида.

— Спокойной ночи, — сдержанно кивнул Дэвид и, дождавшись, пока она уйдет, обессилено опустился прямо на дощатый пол, откинувшись спиной на стоящую рядом бочку с пресной водой.

— Как ты? — рядом с ним присел только что подошедший Андре.

— Это всегда так мучительно больно? — Дэвид затравленно посмотрел на друга.

— Всегда, — серьезно ответил тот. — А еще мучительно сладко. Тоже всегда.

— Я все время думаю только о ней, — глухо произнес Дэвид, прикрыв глаза. — Я просыпаюсь и засыпаю с мыслями о ней… Я с трудом усмиряю в себе страх потерять ее навсегда… Иногда я еле сдерживаюсь, чтобы не завыть от тоски по ней…Я мечтаю увидеть ее, прижать к себе и больше не отпускать от себя никогда… Мне необходимо видеть ее глаза, слышать ее голос, вдыхать ее запах, чувствовать ее каждой клеткой своего тела… Она во мне… И вокруг меня… Это и есть то, о чем ты все время говоришь?

— Пожалуй, ты все-таки не безнадежен, — Андре слегка улыбнулся и похлопал его по плечу. — Ты прав. Кажется, это именно то, о чем я говорю… Ты любишь эту девушку.

— Но я не хочу этого. Я не хочу ее любить. Любовь делает людей слабыми…

— Нет, так говорят только те, кто сам по своей натуре слаб… На самом деле, тот, кто любит, становится сильней во сто крат… Потому что, любя, человек живет, а без любви — всего лишь существует…

* * *

— Чего это ты раскричалась? — заспанный Эдгар вырос прямо около Софи и схватил ее за локоть.