|
– Люди должны помогать друг другу. Эй, Вилен, заезжайте во двор. Глава третья Инженер Юсупов ест быстро и неряшливо. Пяток картофелин и дикушку он уминает со скоростью мясорубки и с надеждой смотрит на Эн сквозь очки близорукими голодными глазами. – Натали, эта… а больше нет? Хал ругается. Ник смеется. – Увы, Вилен, это все, что у нас было, – разводит руками девушка. – Эксо-эксо, Кэнди. Они сидят у стены главного здания училища, украшенной большим мозаичным панно на милитаристскую тему. Внизу панно идут буквы: «КВТККУ». Это значит – Казанское Высшее Танковое Краснознаменное Командное Училище. – Жаль. – Юсупов снимает очки и протирает их грязноватой тряпочкой. – Ну что ж… Наверное, эта… я должен вас отблагодарить. А поскольку самым ценным товаром всегда была информация, я расскажу о том, что видел. Хал снова ругается. Инженер ему не понравился с самого начала. – Прежде чем вы начнете, скажите – а куда вы ехали? – спрашивает Ник. – В город, – удивленно смотрит на него Юсупов. – Домой! И эта… давай на «ты», что мы, на фуршете, что ли? – Боюсь, в городе вам… тебе не понравится. – Ник сводит брови к переносице. – Хреново там сейчас. – Я так и думал, – кивает инженер. – Мародеры… Но за городом – то же самое. И он начинает рассказывать, как неделю назад пришел в себя среди руин дачного домика, в котором собирался провести пару законных отгулов. – Мы эта… С мужиками на рыбалку хотели съездить. У меня дача на Светлой поляне, ну, знаете, за Боровым Матюшино. Я приехал первым, порядок маленько навел. А потом эта… раз – и всё… Очнувшись, Юсупов обнаружил, что все вокруг изменилось – лес поглотил дачный поселок и окрестные базы отдыха. Очутившись в непролазной чащобе, среди бурелома, мхов и зарослей папоротника, Юсупов растерялся. Он целый день бродил вокруг своего покосившегося домика, кричал, звал на помощь, но на его вопли откликались только птицы. – А потом эта… человек пришел. Сторож из санатория. Там санаторий был, «Санта», большой, семь этажей. Сторож сказал, что все сгорело, только давно. И людей нет. Никого нет. Непонятно. В общем, решили мы выбираться. Эта… вышли на дорогу, а дороги тоже нет. Асфальт растрескался, расползся весь, одни ямы. Лес кругом. Дошли до Борматюшина. Ночевали в каком-то доме, а утром увидели… Хозяев, короче. Мертвых. Ну, эта… не мертвых, а скелеты одни остались. Кости. Тут я понял, что времени много прошло. Что меня через время перенесло, и сторожа тоже. – Почему вы… ты думаешь, что перенесло? – заинтересованно спрашивает Ник. – Так эта… я-то такой же, как был. А все вокруг состарилось, сгнило. – А одежда? – вмешивается Эн. – Одежда ведь тоже сгнила. – Хм… – Юсупов задумчиво чешет лохматую голову. – Верно, верно. Получается, эта… только тело перенеслось? – Тебе плохо было, когда очнулся? – Очень! – кивает инженер. – Это потому, что никуда твое тело не переносилось. Оно просто пролежало все это время на даче. – Ник вздыхает. – Мы здесь уж тысячу раз все это обсуждали. У всех одно и то же. Те, кто в пожар попал или там придавило чем-то или током шарахнуло – те и погибли. Остальные выжили. Тридцать лет прошло примерно, понял? – Понял, – потрясенно шепчет Юсупов. – Очки, а чё ты там про РКБ нес, блин? – встревает в разговор Хал. – Велик-то новый. Юсупов некоторое время молчит, потом с сожалением смотрит на опустевший пакет, служивший походным столом, подхватывает грязными пальцами картофельную шелуху, сует в рот и продолжает рассказ. |
