|
Она покорно кивнула. -- Глаза у него очень блестели,-- согласилась она, -- и воротничка нету, а уходил в воротничке. Но, может, и всего-то выпил стаканчик-другой. -- Да его ноги не держат,-- заявил супруг.-- Я-то видел. Идет -- спотыкается. Сама слыхала, в коридоре чуть не грохнулся. -- Наверно, об Алисину коляску споткнулся, -- сказала она,-- В темноте не видать. В душе Хиггинботем поднимался гнев, и голос он тоже возвысил. Весь день в лавке он был тише воды, ниже травы, дожидаясь вечера, когда среди домашних можно наконец стать самим собой. -- Говорят тебе, твой драгоценный братец пришел пьяный. Он чеканил слова холодно, резко, безжалостно, точно штамповальная машина. Жена вздохнула и промолчала. Была она крупная, тучная, всегда неряшливо одетая, всегда замученная бременем своей плоти, домашних забот и мужнина нрава. -- Говорят тебе, сидит это в нем, от папаши унаследовал,-- продолжал Хиггинботем тоном обвинителя.-- Помрет в канаве, тем же манером. Сама знаешь. Жена со вздохом кивнула и продолжала шить. Оба не сомневались, что Мартин вернулся пьяный. Не способные воспринять красоту, они не распознали в блестящих глазах и пылающих щеках примет первой юношеской любви. -- Прекрасный пример подает детям, -- вдруг фыркнул Хиггинботем, нарушив молчание, его злила безответность жены. Иногда ему хотелось даже, чтобы она больше ему перечила.-- Если еще раз придет выпивший, пускай выметайся. Поняла? Не желаю терпеть его дебоширство, нечего ему пьянством растлевать невинных деток.-- Хиггинботему нравилось новое для него слово, недавно вычитанное в газете.-- Да, растлевать, вот как это называется. И опять жена только вздохнула, горестно покачала головой и все продолжала шить. Хиггинботем вернулся к газете. -- А за последнюю неделю он заплатил? -- метнул он поверх газетного листа. Она кивнула, потом прибавила: -- Кой-какие деньжата у него еще есть. -- А когда опять в море? -- Видать, когда спустит все заработанное,-- ответила она. -- Вчера в Сан-Франциско ездил приглядеть корабль. Только он еще при деньгах, и разборчивый он, не на всякий корабль станет наниматься. -- Нечего ему, голодранцу задирать нос,-- фыркнул Хиггинботем.-- Разборчивый нашелся! -- Он чего-то говорил, мол, какая-то шхуна готовится плыть на край света, клад будут искать... если, мол, хватит у него денег дождаться, поплывет с ними. -- Захотел бы остепениться, я б его взял возчиком,-- сказал супруг, но в голосе не было и намека на благожелательность. |
