|
Газеты заплясали в пыльных смерчах, которые подымались над мостовой, которая тянулась в бесконечность до самой кромки блестящего моря. Именно там Мажинни и очутился - под чахлой пальмой, в тени недостроенного небоскреба. Задник был замалеван белой краской, поскольку так полагалось по сценарию. Дверь в форме крыльев летучей мыши распахнулась, и оттуда вылетела Возможность, выкинутая увесистым пинком под задницу. - И больше сюда не возвращайся! - заявила ей старая ведьма. После чего, обратившись к Мартиндейлу, спросила: - Что будете заказывать? Внутри было сумрачно, клубы сигаретного дыма свивались в канцерогенные кольца, а сигареты дымились во ртах у трупов. И Мажинни услышал последние отзвуки последних песен и понял, что вся эта фальшивка вскоре провалится в тартарары, пренебрегая вашими желаниями, даже если вы захотите что-то остановить и скажете: вот, это важно. - Каким ветром вас занесло в наши края? - спросил у Мажинни моряцкого вида человек с попугаем на плече. Мажинни обнаружил, что сжимает в руках стаканчик рома. Он уставился на попугайного человека. Черты его были сырыми и лишенными той человеческой определенности, что делает большинство из нас нежеланными гостями в предложениях, продолжающихся до тех пор, пока коров не пригонят домой ясным летним вечерком в пригороде Нью-Йорка, и с какой это стати я буду тебе врать, мы все тут ждем тебя, и Эйб, и Бесс, и Барни, и Сьюзен, все мы тут... Мажинни отступил было, но тут же оказался в зоне небрежения. В горле у него как-то странно запершило. Он не мог сказать, что произойдет дальше. Все это зашло немножко далеко. Но поток продолжал нестись вперед, и воображение, которое старалось направить его в надлежащее русло, подсказывало: сверни, пожалуйста, вот сюда, выйди вон из салуна, там нет ничего хорошего, переходи сюда, у нас тут для тебя подготовлены другие сцены. Мажинни перешел - и был представлен артистам. Пришла наконец их пора, ибо они давно уже пытались выйти на сцену Лу. Там была балерина в пачке, фермер с вилами, полицейский с пистолетом и лесоруб с топором. Часть нашей старой знакомой компании. Люди узнали их и начали перешептываться: - Это же часть нашей старой знакомой компании! Похоже, сейчас начнется огульное перепредставление! Мажинни не знал, как ему поступить. Женщина, бывшая с ним, заколебалась, а потом исчезла, как только вперед выплыла балерина с гладко зачесанными на макушку волосами и деликатными балетными выражениями, украшавшими ее простую деревенскую речь. - Пойдем с нами, Мажинни, - проворковала она, просовывая свою изогнутую ручку под его угловатый локоть. - Пойдем с нами, и ты станешь одним из нас, и проведешь всю жизнь в моих объятиях, поскольку я сама повешусь тебе на шею. - Ладно, вешайся, - разрешил Мажинни. - А куда мы пойдем? - Не задавай глупых вопросов, - сказала балерина. - Это экзистенциальный момент. Мы пытаемся вовлечь тебя в сюжетный заговор. - Какой еще заговор? - Мажинни! - сказал, появившись, высокий учтивый мужчина. - Мы взбунтовались против машины Шехерезады. - А что вы делаете здесь, в Лу? - Против нас ни одно место не устоит, - сказал полицейский. - Мы представляем дух противоречия. Мы та самая оппозиция, что лучше загнется, чем угомонится. Мажинни мигом смекнул, что влип в большие неприятности. |
