Затем прозвучал голос герцога:

— Мы должны сдаться. Сопротивляться бессмысленно. Все против нас. Но я клянусь, что все вы будете выкуплены.

По яхте пронесся шепот благодарности. Но по выражению отчаяния на лицах команды Катерина поняла, что для них мучительно поднять руки над головой и даже не пытаться сразиться с врагом.

Матросы в тюрбанах, потрясающие ятаганами на борту пиратского корабля, держали наготове крюки. Этими крюками они зацепили перила «Морского ястреба», и часть солдат спрыгнули на яхту.

Один из них явно был офицером. Катерина догадалась, что это ага янычаров, которые и предоставляли военные отряды мусульманским кораблям.

— Янычары, — сказал ей кто-то на пути в Венецию, — вербуются из левантинцев и обычно говорят по-французски.

Герцог, должно быть, знал это, потому что когда ага в длинном сюртуке, в шляпе с пером и с мечом на поясе подошел к нему, англичанин сказал по-французски внушительным голосом:

— Мы британцы, месье, и я слышал, что моя страна имеет договор с вашей страной.

— Договор, — ответил янычар на том же языке, — касается торговых судов. А это, если не ошибаюсь, частная яхта.

— Вы правы, — подтвердил герцог. — Тем не менее я считаю, что, беря нас на абордаж, вы нарушаете наше право свободного прохода в Средиземном море.

— У вас нет никаких прав, — резко возразил янычар, — так что считайте себя и свою команду моими пленниками.

Катерина чуть слышно вздохнула, но герцог остался невозмутим.

— Я дворянин, мое имя герцог Мелфорд, и я чрезвычайно богат.

На лице янычара мелькнула усмешка.

— В нашем деле, месье, очень необычно, чтобы кто-то признавал себя богатым.

— Я говорю правду, и я намерен заплатить любой выкуп, не только за себя и за свою жену, но и за моих людей. Поэтому я просил бы вас обращаться с ними хорошо.

Янычар ничего не ответил. Тогда герцог сказал, понизив голос, так что только ага и Катерина могли его слышать:

— В моей каюте есть тайник, который очень трудно найти. Там лежит большая сумма денег, и если вы возьмете половину себе прежде, чем капитан поднимется на борт, полагаю, он ничего не заподозрит.

Янычар остался неподвижен, но Катерина увидела, как алчно заблестели его глаза.

— Почему вы предлагаете мне это, месье? — спросил он после паузы.

— Я прошу взамен только одного: чтобы мне и моей жене разрешили плыть на нашей яхте туда, куда вы там собираетесь нас отправить.

Глаза янычара повернулись к Катерине. С минуту он смотрел на нее, потом сказал герцогу:

— Вы благоразумны. Я согласен, но надо поторопиться.

Герцог повернулся к трапу, и ага сказал другому янычару — по-видимому, своему заместителю:

— Я хочу посмотреть на бумаги этого пленника, не разрешай остальным подниматься на борт, пока я не скажу.

Не дожидаясь ответа, ага вслед за герцогом и Катериной спустился по трапу и вошел в каюту герцога.

Янычар закрыл за собой дверь, и герцог, вытащив из кармана золотой ключик, открыл тайник в стене.

Катерина увидела там много денег. Янычар быстро набил карманы банкнотами и золотом, но забрал не все, оставив вполне приличную сумму.

— Закрывайте, — приказал он, — и когда капитан спросит вас о тайнике, покажите его, но с неохотой.

— Я так и сделаю, — ответил герцог. — А вы даете слово, месье, что мы с женой останемся на яхте, пока не придем в порт?

— Я это устрою, — пообещал янычар, — но вас, конечно, будут сторожить. Я не могу позволить себе лишиться такого ценного трофея.