– Позволь напомнить тебе, что мы заполучили эту овцу и вино только благодаря моей ловкости и моему золоту. Да за то, что я поделился с тобой своей добычей, ты должен благодарить меня на коленях! Если бы не моя щедрость, и ты, и Адела вчера легли бы спать голодными. Я сделал с остатками туши то, что посчитал нужным.

– Мы все делим поровну! – возмутился Осмонд. – Ты забыл, сколько времени жил за наш счет? Забыл, что не гнушался есть то, что я добывал на охоте, и то, что обменивал на свои реликвии камлот?

Зофиил не сводил с Сигнуса яростного взгляда.

– Я пожертвовал это мясо волку, чтобы мы избежали судьбы нашего своевольного юного дружка. Уж поверь мне, это стоило дневного запаса еды! Надеюсь, ты не забыл, как выглядело тело Жофре, когда его нашли? Вряд ли баранина пошла бы тебе впрок, Сигнус, с разодранным‑то горлом! Надеюсь, ты будешь помнить об этом, когда в следующий раз возьмешься осуждать мои поступки. А я и впредь собираюсь оставлять волку отравленное мясо – и не беда, если мы отправим на тот свет парочку твоих крылатых родственничков!

Зофиил пнул мертвую птицу ногой и направился к костру, но, проходя мимо Сигнуса, с силой толкнул юношу в плечо. Не удержавшись на скользкой траве, Сигнус зашатался и рухнул в ледяную воду. От неожиданности он задохнулся, и его тут же накрыла волна. Сигнус закашлялся и попытался встать, но намокший плащ тянул вниз. С одной рукой он не мог восстановить равновесие и ухватиться за скользкий берег. Юноша таращил глаза и беспомощно махал рукой.

Родриго бросился в воду, подхватил Сигнуса и выволок на берег.

Отплевываясь и кашляя, юноша упал на колени, а Родриго принялся колотить его по спине. Наконец Сигнус повалился на траву, судорожно дыша и содрогаясь всем телом.

Родриго положил руку ему на плечо.

– Снимай мокрую одежду и ступай к огню. Наригорм, быстро за одеялом!

Но Сигнус не мог двинуться с места. Помогая ему стаскивать мокрую одежду, Родриго поднял глаза на Зофиила, который наблюдал за его действиями с довольным выражением.

– А ведь ты намеренно толкнул его, Зофиил.

– Юнцу не мешало охладиться.

– Ты знал, что он не умеет плавать.

– Значит, пришло время научиться. Или он не лебедь? От этих лебедей только и проку, что в жареном виде на столе!

Фокусник присмотрелся к мокрому Сигнусу и неожиданно расхохотался.

– Что я вижу? Кажется, я ошибался! Оказывается, наш принц никакой не лебедь!

Все повернули головы к Сигнусу. Он стоял на коленях, раздетый до пояса. Не было ни крыла, ни перьев. Лишь розовая культяпка длиной не больше ступни с шестью крохотными, размером с женский сосок, бугорками – словно не проклюнувшимися почками плоти.

Зофиил ухмыльнулся.

– Ну, если бы я знал, что он всего лишь несчастный калека, я никогда бы…

При слове «калека» Сигнус дернулся, но закончить Зофиил не успел. Родриго бросился к фокуснику и изо всей силы врезал ему по губам. Зофиил упал на спину, но тут же поднялся, прижимая левую руку ко рту. В правой что‑то блеснуло.

Осмонд опередил его. Он вывернул фокуснику руку, и на замерзшую землю упал нож. Осмонд отшвырнул его ногой.

– Не смей, Зофиил, ты сам напросился.

Несколько мгновений Зофиил не сводил с Родриго ненавидящего взгляда, затем слизнул струйку крови с быстро опухавшей губы.

– Берегись, Родриго, – промолвил он тихо. – Ты уже второй раз поднимаешь на меня руку. Третьего я не стерплю.

21

СТОЯЧИЕ КАМНИ

К полудню мы начали собираться в дорогу. Из трубы знахаркиной хижины по‑прежнему не шел дым. Меня снедало беспокойство, но остальные думали только о стычке между Родриго и Зофиилом.

Каждый из них молча занимался своим делом, и все же в воздухе висело напряжение.