Все бежавшие за границу русские революционеры и террористы находят мощных защитников в лице масонства. Самое безопасное место для русских революционеров — центр мирового масонства — Лондон.

Когда Гартман, после неудачного покушения на Александра II, скрылся заграницу, то выяснилось, что он находится под покровительством какой-то могущественной тайной международной организации. «Обнаружилось это, — указывает автор книги «Франк-масонство и рабочий» Элло, — когда русское правительство обратилось к французскому с требованием выдачи Гартмана, скрывавшегося в Париже под именем Мейера. Едва Гартман, по просьбе русского посла, был арестован, как французские радикалы подняли невообразимый шум. Депутат-масон Энгельгарт взял на себя его защиту, доказывая, что Мейер и Гартман суть разные лица. Русский посол, князь Орлов, стал получать угрожающие письма. Наконец, левые депутаты готовились внести запрос и устроить падение министерства. Последнее испугалось и, не дожидаясь прибытия обещанных Орловым документов, могущих установить личность Гартмана-Мейера, поспешно согласилось с заключениями брата Энгельгарта и помогло Гартману бежать в Англию… В Лондоне Гартман торжественно «был принят в масонскую ложу «филадельфов» (Элло. «Франк-масонство и рабочий», стр. 6).

Масоны Пиа (француз) и Гарибальди (итальянец) обменялись, по случаю требования выдачи Гартмана, следующими многозначительными письмами: «Мой старый друг, — писал Пиа из Лондона 1-го марта 1880 года, — последнее покушение на всероссийского деспота подтверждает Вашу легендарную фразу: «Интернационал есть солнце будущего». Все от первого монарха, до последнего президента республики, должны исчезнуть волей или неволей. Теперь Вам нужно присоединить Ваш голос против выдачи НАШЕГО храброго Гартмана. Французская территория должна быть неприкосновенна для изгнанников, которые, подобно Вам, стремятся силою оружия установить мировую демократическую и социалистическую республику.

Жму Вашу руку.

Ваш искренний друг Феликс Пиа».

Гарибальди ответил Пиа еще более многозначительным письмом:

«Дорогой друг, — писал он, — благодарю Вас, популярного героя парижских баррикад, за ласковое письмо… Гартман, храбрый молодой человек, и все честные люди должны относиться к нему с уважением и благодарностью. Я твердо убежден, что министр Фрейсине и президент Греви не замарают своего имени честных республиканцев выдачей политического беглеца; такой бы поступок был бы достоин версальских гиен. Политическое убийство есть секрет благополучного осуществления революции. Монархи называют друзей народа убийцами… Отеро и Гартман суть провозвестники правительства будущего — социалистической республики. Истинные убийцы это — прелаты, которые с помощью лжи убивают совесть людей. Не товарищам Гартмана место в Сибири, а христианскому духовенству.

Жму Вашу руку, преданный Вам Гарибальди».

Когда в августе 1881 года Гартман прибыл в Нью Йорк, на международной конференции анархистов его приветствовали восторженной овацией.

XXI

Семидесятники тоже исповедуют, что во имя революции «Все позволено».

В «Нашей программе» (1878 г.) Лавров отрицает, что ложь может быть средством распространения истины. «Люди, утверждающие, что цель оправдывает средства, должны бы всегда сознавать: кроме тех средств, которые подрывают самую цель» (Соч… т. II, 26). Это «официальная» установка. Установки же, даваемые устно участникам революционных обществ, не совпадали с «официальной». «Но припоминаю, — пишет в своих воспоминаниях один из основателей первого тайного общества «Земля и Воля» Л.