|
Он утверждал, что паранормальные способности одной личности нельзя считать совершенными, но если объединить целую группу людей, обладающих подобным даром, то появится возможность создать некую духовную конструкцию. И подобный нематериальный объект может совершить то, что материальным конструкциям недоступно из‑за физических ограничений, свойственных всем вещественным субстанциям. Основываясь на данной теории, мы предположительно можем создать нематериальную конструкцию, способную вести поиск на огромных расстояниях и входить в контакт с мирами, отстоящими на несколько световых лет от Солнечной системы. Именно для таких целей и создается Масса.
– Хотелось бы... – с сомнением в голосе пробормотал Джай. Взглянув на него, Чаз вспомнил слова заместителя директора о том, что Масса Причера может работать на человечество лишь в качестве побочного эффекта. – Совершенно верно – хотелось бы... – эхом отозвался со своего места Марти. – Все дело в том, Чарльз... – Обычно меня зовут Чаз. – ...Чаз... когда дело доходит до этого пункта, то выясняется, что в действительности мы понятия не имеем, какую конструкцию строим. Масса Причера – это нематериальный объект, но в то же время она реальна. Это субъективная и зависимая реальность. Масса – как произведение искусства, музыкальная пьеса, картина или роман; способности созидателей Массы опираются не столько на сознание, сколько на подсознание. Возможно, нам только кажется, что мы строим именно то, на что замахнулся наш разум, – средство для поиска нового мира, способного принять человеческую расу. На самом деле Масса может оказаться чем‑то совершенно противоположным или будет отвечать тем желаниям, которые таятся в глубине нашего подсознания. – Значит, вы считаете, что Масса может не соответствовать своему предназначению? – Вот именно, – согласился Марти. – Она может оказаться недееспособна. Или действовать не так, как надо. Мы знаем лишь одно – что‑то мы все‑таки создаем. Об этом свидетельствует своеобразная обратная связь – ощущение присутствия Массы. Вы уже почувствовали ее? Чаз утвердительно кивнул. – Таким образом, мы поступаем не лучше сообразительных туземцев, – продолжал Марти. – Соединяем отдельные части механизма, в котором ни черта не смыслим, действуя по принципу джигсо[4]. Но конструкция может и не заработать. Или взорваться в наших руках. Конечно, за последние пятьдесят лет мы многому научились. Например, мы узнали, что некоторые люди обладают паранормальными или особыми психологическими способностями – называй их как хочешь. И эти способности невозможно измерить или полностью подчинить. Но за те же пятьдесят лет мы подобрались к самому краю пропасти. Взять хотя бы нашу родную планету, которую мы загадили до такой степени, что на ней теперь невозможно жить. А ведь нам было известно, к чему мы идем. Однако люди не прекратили поганить Землю – а ведь ее еще можно было спасти. Человечество продержится на родной планете еще пятьдесят – а может, и все пятьсот лет, – но оно все равно обречено на вымирание. И все благодаря недальновидности и легкомыслию наших прадедов. Словом, всем нам ясно, что человечество обречено. А раса, которой вынесен смертный приговор, может обладать самыми невероятными и непредсказуемыми стремлениями, притаившимися в подсознании отдельных индивидуумов. Даже среди тех, кто создает Массу Причера. Марти замолчал и пристально посмотрел на Чаза. Тот не знал, что ответить, но поскольку остальные продолжали молчать, заговорил первым: – Вы хотите знать, что я думаю по этому поводу? – Да, – коротко ответил Марти. – Ну хорошо... Даже если ваши слова являются правдой, мне не понятно, какое это имеет значение. |
