— Осторожнее? Знаешь, что говорят о тех, кто слишком осторожен? Они умирают от скуки. А я предпочитаю, чтобы моя смерть стала интересной историей для потомков.

Он похлопал разведчика по плечу с такой силой, что тот едва не потерял равновесие.

— Иди. И помни: в этой игре выигрывает тот, кто смеётся последним. А я обладаю превосходным чувством юмора.

Разведчик быстро кивнул и поспешил выйти, растворяясь в полумраке коридоров. Курчатов достал из кармана новую сигару, медленно закурил, выпуская густые кольца дыма, которые таяли в полумраке зала.

— Интересно, — произнёс он вслух, глядя на пляшущие тени, — если жизнь — это театр, то почему мне всегда приходится быть режиссёром, а не зрителем? Хотя… надоедает смотреть на плохую игру.

Пока граф сохранял хладнокровие, будучи любителем играть с судьбой и слишком редко проигрывая, чтобы бояться неудач, остальные аристократы в зале едва сдерживали волнение. Барон Воронцов нервно барабанил пальцами по столу, герцог Лебедев кусал губы, а баронесса Зотова тихо шептала молитвы, надеясь, что папку удастся заполучить.

* * *

Я наконец-то выкатил свою новенькую, сверкающую скоростную красавицу из гаража. Мотор рычал, как голодный зверь, а дорога манила, обещая захватывающие приключения.

— Ну что, милая, покажем этому городу, что такое скорость? — пробормотал я, ехидно оскалившись.

Надавив на газ, я помчался сквозь улицы, оставляя позади шум и суету. Городские огни мелькали, как воспоминания о непрожитых жизнях. За считанные минуты я домчался до пустыря за городом — места, где тишина казалась оглушительной.

Естественно, никакого человека, с которым я якобы собирался поговорить, здесь не было. Только ветер шептал свои тайны в траве, да какая-то кошка отрыгивала шерсть среди кустов.

Зато засада была. Они думали, что я их не заметил. Наивные. Словно дети, прячущиеся за занавеской с торчащими ногами.

Я постоял в этом мнимом одиночестве минут пять, разглядывая облака. Затем достал телефон и сделал вид, что звоню. Громко, почти крича, произнёс в трубку:

— В смысле, не приедете? З-а-с-а-д-а? — растянул слово я, как учитель перед школьниками. — Да тут никого нет, кроме пары кустов.

Лай какой-то собаки прокатился эхом по пустырю. И тогда, словно по незримой команде, из укрытий начали высыпать вооружённые бойцы. Со всех сторон, как саранча.

— О, вечеринка начинается, — усмехнулся я. — А я-то без подарка.

Они окружили меня, держа оружие наготове. Один из них, видимо, главный умник в этой компании, шагнул вперёд:

— Сдавайся! Папка с документами уже у нас. Твой дом под нашим контролем, а твоя семья разбежалась кто куда. Нечего тебе барахтаться: конец предрешён.

Я поднял брови, притворяясь удивлённым:

— Правда? Конец? А я-то думал, что это только трейлер к основному фильму. Вы, ребята, вообще сценарий читали?

Некоторые из них переглянулись, не понимая.

— Ладно, объясню на пальцах, — сказал я, поднимая руку.

И первого бойца мгновенно подбросило в воздух, как пушинку. Он завис там, размахивая руками и ногами, словно марионетка на нитях.

— Эй, как там наверху? Обзор хороший? — крикнул я ему, наслаждаясь замешательством остальных.

Второй попытался выстрелить, но его пуля изменила траекторию и, описав изящную дугу, вернулась обратно, выбив оружие из его рук.

— Осторожнее с желаниями, — посоветовал я. — Иногда они сбываются.

Третий рванулся на меня с ножом. Я вздохнул:

— Ну это не нож, а зубочистка. Как-то даже унизительно.

Лёгким движением руки я изменил гравитацию под ним, и он с заметным утяжелением врезался лицом в землю.

Остальные начали стрелять.