Часы показывали час дня.

ГЛАВА 61

Гидеон перелез через низкую стену волнолома, спрятался среди деревьев и стал озираться. Слева от него простиралось открытое пространство, вдалеке виднелась недействующая электростанция. Справа сгрудились скромные домишки, целый поселок с уличными фонарями, тротуарами, проезжей частью. Все вместе смахивало на старомодное предместье, если не считать состояния поселка: это были руины. Домишки грозили рухнуть, окна в них зияли черными глазницами, крыши провалились, фонарные столбы и здания заросли плющом, из густой сетки трещин в асфальте тянулись к свету кусты, местами даже деревца.

Гидеон напряженно ждал. Издали, с края острова, доносился рокот экскаватора, опять приступившего к рытью братской могилы. При этом центр острова оставался пустым. Распечатка карты из «Гугл» помогла рекогносцировке, после которой Гидеон прокрался по заросшей улице к полю и достиг по нему комплекса разрушенных построек, замеченного раньше. Табличка на кирпичном фасаде первой постройки сообщала о ее назначении и времени создания: «Силовая станция. 1912». Через разбитое окно можно было полюбоваться остатками оборудования: чугунными маховыми колесами, рваными приводными ремнями, сломанными датчиками, паровыми трубами и огромной печью с котлом. Все это заросло сорняками, побеги которых тянулись наружу через провал в крыше.

Гидеон повернул на север, к могилам, стараясь не показываться из-за деревьев. Он шел медленно, то и дело сверяясь с картой, все вокруг замечая и запоминая. Пейзаж вокруг был воистину постапокалиптический, словно здесь когда-то существовал, а потом сгинул кусочек цивилизации. Попыток спасти что-либо не было предпринято: здесь долго жили и трудились люди, а потом, лет пятьдесят назад, их потомки снялись с места и ушли не оглядываясь. После них остались заросшие по крышу сорняками автомобили, магазин с заплесневелыми продуктами на полках, дома с вываливающимися дверными рамами, гниющей под висящими клочьями обоями мебелью. Где-то на вешалке рядом с входной дверью остался сложенный зонт, где-то уже несколько десятилетий лежала на столе старая шляпа. Оседающая церковь была распахнута всем ветрам, в лавке мясника остался внушительный ассортимент ножей, на центральной площади валялась обезглавленная кукла Барби. На краю поселка Гидеон наткнулся на поле для бейсбола: трибуны заросли почти до полной неузнаваемости, на самом поле успел вырасти лесок.

Гидеон обошел остатки туберкулезного диспансера и два корпуса общежития колонии для несовершеннолетних, на перемычке между которыми еще можно было прочесть лозунг «БОГ и ТРУД». Дальше ему попались провалы в земле — заросшие фундаменты. Казалось, все вокруг уничтожено взрывом неимоверной силы. Он снова заглянул в свою карту и нашел за общежитием большой бетонный круг на земле с несколькими ржавыми люками — ходами в шахты некогда развернутых в этом месте ядерных стратегических ракет.

Дальше на север постройки уступили место полю сорняков, усеянному пронумерованными бетонными надолбами в известковых «шапках». До Гидеона донеслись звуки работающего экскаватора. Он нырнул в заросли на краю поля и продолжил путь на север. Вскоре заросли кончились, и его взгляду открылось новое заросшее поле. Здесь ему пришлось плюхнуться на живот и дальше передвигаться ползком, то и дело поднося к глазам бинокль. В трехстах метрах от него кипела работа.

На краю длинной траншеи были рядами сложены гробы. Заключенные передавали их один за другим своим товарищам, стоящим на дне траншеи, а те укладывали их батареями, четыре штуки в ряд, в шесть этажей. Гидеон проследил за вырастанием одной батареи из двадцати четырех гробов, потом еще одной. Сбоку на каждом гробу был номер, выведенный толстым черным маркером, на крышке — тоже.