В те годы друиды были всемогущи, и поначалу дело повернулось так, как и предполагал Гэлафил. Но потом оказалось, что некоторые мудрецы из Круга владеют силой, по мощи превосходящей все то, чем обладали другие собратья-друиды. Сейчас у меня нет времени рассказывать подробнее. Запомни одно: открывших в себе источник невиданного могущества друидов обуяла гордыня, они присвоили себе право единолично вершить судьбу мира. В конце концов они вышли из Круга и образовали собственный орден. А потом сгинули куда-то и про них забыли.

А еще через сто пятьдесят лет вспыхнуло пламя вражды между кланами людей, и со временем разгорелся страшный пожар Первой Битвы Народов. Даже тогда мало кто понимал, почему это случилось, а теперь мы вообще ничего не знаем. Известно только, что несколько кланов восстали против Круга. Они собрали большую и хорошо обученную армию и провозгласили, что намерены объединить остатки человечества в единую, крепкую державу, дабы защитить униженные честь и достоинство людей. Звучало это, конечно, красиво, и в конце концов весь род людской двинулся войной на другие народы. Всем заправлял человек по имени Брона. На древнем языке гномов это значит «господин», «хозяин». Ходили слухи, что именно он — предводитель тех друидов, которые вышли из Круга и пропали где-то в Северной Земле. Никто не видел его и не разговаривал с ним — по крайней мере, об этом нет никаких упоминаний в старинных летописях. Имя его давно уже стало легендой. Друиды и их союзники в конце концов подавили мятеж. Об этом ты, кстати, знал, Шиа?

Долинец кивнул и улыбнулся.

— Да, я слышал о Круге друидов, это древняя история. Слышал я и о Первой Битве Народов, правда, из твоих уст рассказ о ней звучит чуть иначе. Выслушай теперь меня, может, кое с чем и согласишься. Война послужила жестоким уроком для людей…

Шиа умолк, собираясь с мыслями. Алланон терпеливо ждал, не говоря ни слова. Немного погодя юноша продолжил:

— Когда отбушевала война, оставшиеся в живых бежали на юг, там они заново построили города и жили мирно, стараясь не допускать междуусобиц и раздоров. Ты, как я понимаю, считаешь, что их загнал в глухомань обычный страх. А для меня нет ничего лучше — жить вот так, в стороне, не вмешиваясь в чужие дела. Заглядываться на блеск и величие власти опасно. От таких вещей желательно держаться подальше.

Алланон рассмеялся, и смех его был с изрядной долей горечи. Шиа смутился.

— Ты знаешь так мало, — проговорил хранитель, — хотя речи твои звучат гладко. Это — избитые истины, мой друг. Но я не буду спорить с тобой. Скажи лучше, что ты знаешь о Броне? Возможно… Нет, погоди-ка. Сюда кто-то идет.

И действительно, из-за угла дома показался Флик. Увидев Алланона, он резко остановился; не решаясь приблизиться, пока Шиа не подозвал его взмахом руки. Флик медленно подошел, но садиться не стал, а остался стоять, не сводя глаз с сурового лица странника. Тот улыбнулся в ответ на пристальный взгляд долинца загадочной улыбкой, слегка скривив уголки губ.

— Я как раз думал, куда это ты подевался, — начал Флик, обращаясь к брату. — Если помешал, то…

— Нет, ты совсем не мешаешь, — быстро ответил Шиа, но Алланон был, похоже, другого мнения.

— Я буду говорить лишь с тобой, — твердо заключил он. — Если твой брат сейчас останется, это решит его дальнейшую судьбу.