|
Она ушла без остатка. — Интересно, — заметил Холлидей. — Дайте-ка мне лом! — попросил профессор. Пэгги вложила ему в ладонь затребованный инструмент. Археолог сунул плоский конец лома в узкую щель между камнями, надавил… Булыжник приподнялся на дюйм. Вануну ловко переместил лом и снова налег. Камень приподнялся еще на пару дюймов, и Холлидей заклинил его обломком известняка, не давая вернуться на место. — «Обряд дома Месгрейвов», — сказала Пэгги, наблюдая за их стараниями. — Прошу прощения? — не понял Вануну. — Это из рассказов о Шерлоке Холмсе, — улыбнулся подполковник. — Дворецкий, служащий в английской семье, разгадывает код, заключенный в старинном обряде, который веками передавался от отца к сыну в семье его лорда. Он и его подруга, горничная, находят клад, закрытый плитой, поднимают ее рычагом. Но горничная, догадываясь, что ее хотят обмануть, заманивает дворецкого под плиту и выбивает подпорку. Там он и задохнулся… — Оказывается, англичанкам нельзя доверять, — покачал головой археолог. Повернулся к Пэгги. — Надеюсь, вы не выбьете подпорку, когда я полезу под камень? — Если вы не попытаетесь меня обмануть, — лукаво усмехнулась она. — Давайте продолжим, — прервал их обмен любезностями Холлидей. Они с Вануну взялись за камень. — На счет «три»! Раз… Два… Три! С трудом преодолевая тяжесть булыжника, они приподняли его, сдвинули в сторону и, не сговариваясь, уселись тут же, пытаясь успокоить дыхание. От напряжения руки подполковника мелко дрожали. Пэгги заглянула в открывшееся восьмиугольное отверстие. — И что там видно? — окликнул ее Холлидей. — Лестница, — замирающим голосом ответила журналистка. — Каменная винтовая лестница. 20 — Ненавижу, ненавижу, ненавижу… — бормотала Пэгги, спускаясь вниз по ужасно узкой лестнице с опасно сглаженными ступенями, освещенной лишь лучом света от фонаря в руке Вануну. В спертом воздухе витали запахи плесени, сырой земли и мокрого камня, плечи цеплялись за гладкие известняковые стены. Проход становился все уже. Пэгги, казалось, чувствовала огромный вес скал над головой. Она дышала часто и глубоко, страдая от недостатка кислорода. — По-моему, это очень плохая идея… — судорожно озираясь и поеживаясь, сказала журналистка. — Вы всегда можете вернуться, — ответил Холлидей, не в силах сдержать улыбку, которую кузина, к счастью, не заметила из-за темноты. Израильский профессор шагал первым с фонарем в одной руке и ломом в другой, а подполковник с геологическим молотком и вторым фонарем прикрывал тыл. Пэгги шла между ними, отчего еще больше ощущала тесноту. — Вернуться? — язвительно процедила она. — И как, по-вашему, я это сделаю? Вы ведь загородили проход. Попробуй тут вернись… Кроме того, если бы я осталась наверху, то извелась бы, волнуясь о вашей судьбе. — Как приятно, когда за тебя переживают! — рассмеялся Вануну. — Насколько глубоко мы спустились? — раздраженно спросила девушка. — Сто пятьдесят одна ступенька, — ответил Холлидей. — Я сосчитал. — Он быстро прикинул в уме. — Если принять высоту ступени за десять дюймов, то мы спустились под землю на сто двадцать пять футов. |
