Радко кивнул и поспешил к сотникам и старостам, так стали называть тех, кто вел крестьян. Через пять минут раздались звучные команды, и люди, устало поднимаясь, подталкивая телеги, чтобы измотанным быкам было полегче, тронулись в путь.

– Отряди людей и пять пустых телег из-под продовольствия, – приказал Слав старосте крестьян, – нужно заготовить как можно больше дров. Лагерь должен быть освещен, как ночь на Перунов день. Темир, – позвал Слав, бывшего смоленградского воеводу, – выдели сотню для охраны лесорубов.

– Где я тебе свободную сотню найду? – сердито забубнил воевода. – Две впереди, две сзади, остальные обоз по бокам сторожат. Еще две валяются ранеными по телегам.

– Темир, – слегка повысив голос, сказал Слав.

– Эй, Лихослава ко мне, – закричал воевода одному из крестьянских мальчишек, что изъявили желание стать дружинниками, и пока что использовались на посылах.

Через минуту явился высокий воин на гнедом усталом жеребце из тех, кто пришел вместе с смоленградским воеводой.

– Звал? – изобразив в седле поклон, спросил сотник.

– Бери сотню, пойдешь с лесорубами, вон уже собираются в стороне от дороги. Будешь охранять. Но смотри, людей береги, далеко от обоза не отходите.

– Ясно, – и Лихослав умчался собирать людей.

– Стой, – крикнул Слав, когда болото исчезло из виду, теперь от зловонной жижи их отделяло больше десяти тысяч шагов. – Разбить лагерь вон на том большом холме.

Измученные волы и тяжеловозы, предчувствуя скорый отдых потянули, телеги в указанном направлении с удвоенной скоростью.

– Потери есть? – спросил Слав, оглядывая усталым взглядом собравшихся в его шатре сотников и старост.

– У нас три коня пало, – ответил Темир привставая, – двух успели забить до того, как издохли, третий утоп в болоте. Все ратники целы и здоровы.

– У нас с пяток детей и две бабы сгинули в трясине, – сказал Ян, седой старик, избранный главным старостой. – А так вроде никто.

– У нас умерло с десяток раненых, – немного неуверенно произнес Лучезар, – остальные потихоньку идут на поправку, правда, постоянная дорога и тряска замедляет выздоровление.

– Теперь по поводу завтрашнего движения, – окидывая присутствующих взглядом, молвил Слав. – Идем не до упора, а часов до пяти и встаем на отдых. Люди измучены: бессонные ночи, болото это, нежить. Надо дать им отдых. Выберем удобное место и остановимся. Да и лекари за это время смогут немного подлатать раненых. Вопросы?

Все молчали.

– Так мы будем идти до Славиграда не четыре дня, а все пять, – сказал Радко, вставая.

– Радко, мы не можем двигаться быстро. Я скорее рискну провести еще одну ночь в открытом поле, нежели люди начнут умирать от усталости. Пока что мы справляемся с нежитью, потери, конечно, велики, но я думал будет намного хуже.

– Может, ты и прав, воевода, – сказал славиградец, пожимая плечами. – Только я думаю, что Ядун бросит на нас все свои силы. Он понимает, что если наш обоз доберется до крепости, ему придется штурмовать ее еще четыре сотни лет.

– Радко, пойми, люди не спят уже два дня, сегодня будет третий, завтрашнюю ночь просто некого будет поставить на стражу. И тогда нас разорвут на части, а Ратмир не увидит долгожданного подкрепления.

– Как скажешь, – и сын ведуна опустился на свое место.