|
— Нет, горячий настой лучше, будь это хоть белена, — отец Лотар с нескрываемым удовольствием принял чашку. — Левек, передай Берто, что собор будем освобождать ночью. — Хорошо. Эжен Оливье вышел, нагруженный ледяными пакетами. — Значит, загораем до ночи, — Роже Берто вскрыл ананасовый нектар. — С охлажденными напитками по вкусу, как на Лазурном берегу. Вот только одно хотел бы я знать, что начнется раньше. Мы пойдем штурмовать собор или те пойдут штурмовать Ситэ. Хоть тотализатор устраивай и принимай ставки. Все одно делать не фига. Разве что шезлонги тут расставить. — Тут не стоит, — у Эжена Оливье все не шла из головы винтовка, что видит в темноте. — Ты не знаешь, где сверху то гад засел? — Да где где, на галерее, в середке, прямо над окном розой. Можно, конечно, двигаться от апсиды по стенам, увидит гад оттуда людей прямо у дверей или нет? Если б знать. Но ведь вовсе прижиматься к камню не придется, двери то выламывать надо. Кого нибудь да может зацепить. Ну чего бы такое придумать, чтоб его не было? Давно он не видел Нотр Дам так близко. Две башни, коронами воздетые в небеса, круг исполинской розетки, три двери, с замазанными известкой следами сбитых изображений. А ведь он помнит их названия: вот эта, левая, Портал Девы, в центре — Портал Страшного Суда, а последняя — Портал Святой Анны. Только вот не у кого спросить, зачем дверям названия, и почему такие, а не другие. Как, впрочем, не у кого, а отец Лотар? Надо будет к нему подойти, когда он не занят. Еще немного потерпи, Нотр Дам, это ведь, как говорят старики, невыносимые муки долгой болезни, а потом — легко и светло, значит, смерть пришла освободить от страданий. Потерпи еще чуть чуть. — Ух ты, глянь, Левек, ты только глянь! — Роже чуть присел, звонко хлопнув ладонями по коленям. — Нет, ну молодец Ларошжаклен, ну умница! Все как по нотам! В безоблачном небе кружили лопастями черные стрекозы вертолетов, еще совсем маленькие, но довольно быстрые в своем стрекозином росте. — Десант хотят высаживать! Гадом буду, десант! — Десант!! Сюда летят военные вертолеты, сейчас высадят десант! — Ибрагим вбежал в маленький кабинет, куда забился имам Мовсар Али, не желая никого ни видеть, ни слышать. — Что?! — Мовсар Али подскочил в кресле. — Откуда тебе, дурья башка, знать, что они высаживают десант?! Ну как, напротив, стрелять станут или бомб каких накидают, да прямо по нам! С чего ты взял, говори! — Так офицер сказал! Офицер сказал, будет, значит, высадка десанта! Ну, спохватились наконец! Могли бы и раньше сообразить. Хвала Аллаху, стало быть, теперь им надо только просидеть тут, взаперти и в безопасности, еще часок другой, словом, покуда не обезвредят всех макисаров. Мовсар Али облегченно вздохнул. Пожалуй, за этот день он похудел килограммов на пять, в баню не ходи. Морис Лодер вытащил из ящика «Стингер». Поль Герми ждал, чтобы последовать его примеру. Слободан, который сразу не счел для себя необходимостью присутствие в штабе, изготовился четко, с той скупостью движений, словно воевал последние десять лет. Огромная стрекоза с черно зеленым брюхом вдруг подпрыгнула по лягушачьи, а в следующее мгновение ее не стало. Просто не стало, даже трудно было как то связать исчезновение гигантского насекомого с не таким уж и безумно громким хлопком, что ему предшествовал. — Что, не ждали, гады, не знали, какие тут у нас хлопушки запасены? — счастливо шептала Жанна, наблюдая, как рассыпаются вертолеты как идет в бешеный пляс исполинская водная воронка на месте падения, между мостами «Только бы никого не задело осколками, насмерть ведь сразу, — подумал отец Лотар. — Хотя два вертолета вроде бы упали в Сену, я почти уверен». — У нас вновь небольшой тайм аут, — иронически выделяя американизм, сказал Ларошжаклену Бриссевиль. |
