Вторая же поправка отменяет рабство и признает недействительными все положения Конституции о таковом. После долгих обсуждений было решено, что негры Конфедерации получат особый статус, который будет закреплен в законах Конфедерации и штатов; полное же гражданство получат те из них, кто воевал на стороне Конфедерации либо ополчения, или же по-иному поддержал борьбу за правое дело.

Должен сказать, что некоторые наши политики, в частности вице-президент Александр Стивенс, сочли эту поправку неприемлемой. Именно поэтому вице-президент Стивенс решил не участвовать в сегодняшней церемонии. Это его право, и я его уважаю, хотя не вижу, как можно было бы восстановить рабство в сегодняшних условиях.

Дорогие сограждане, союзники и гости! Как говорит мой русский друг генерал-майор Бережной, feci quod potui, faciant meliora potentes. Надеюсь, что те, кто придет нам на смену, превратят Конфедерацию в «землю молока и меда», в которой всем ее гражданам будет хорошо жить. Надеюсь также, что мы никогда не забудем того, что именно России и Югороссии мы обязаны нашей победой и нашей свободой. Прошу всех наших потомков, помните это и дорожите дружбой с Российской империей и с Югороссией.

Я бы хотел попросить министра иностранных дел Югороссии Нину Антонову – да, эта очаровательная дама рядом со мной и есть министр – сказать нам пару слов.

К этому я была совершенно не готова, но подошла к пульту и еле-еле удержалась, чтобы не козырнуть Дэвису – головной убор, пусть в виде легкомысленной шляпки, у меня имелся. Но президент поклонился, поцеловал мою руку, и я начала:

– Дорогие конфедераты! Я рада, что справедливость наконец-то восторжествовала. Вам не всегда будет легко, но я надеюсь, что вы никогда не забудете жертв, принесенных вашими согражданами на алтарь свободы – помните, им пришлось неизмеримо труднее. А мы, русские – и югороссы, и граждане империи, – сделаем все, чтобы помочь вам в этом непростом деле. Но отныне ваша судьба в ваших собственных руках, и ни в чьих иных. И никогда не забывайте тех, в чьем сердце не гаснул огонь Конфедерации все эти долгие двенадцать лет. Именно они – президент Дэвис, адмирал Семмс, генерал Форрест и многие-многие другие, а также те, как генерал Тёрчин, перешедшие на правую сторону, увидев творящееся на этой земле беззаконие, – и сделали этот великий день возможным.

Но самое главное, в отличие от первой Конфедерации сегодняшняя Конфедерация – государство, которое уже признали Россия, Югороссия и Ирландия, государство, которое состоялось, государство, для которого, я надеюсь, прошло время войн и пришло время мирного созидания. Да здравствует Конфедерация!

– А теперь, леди и джентльмены, – объявил Дэвис, – объявляю сегодняшний день Днем Конфедерации! По этому случаю все приглашаются на торжественную трапезу! – И он показал на Молл, где на расстоянии метров, наверное, двухсот стояли длинные столы, на которых дюжие повара резали жареное мясо, а рядом – бочки, судя по всему, с пивом. К ним немедленно выстроились длинные очереди.

Нас же, а также офицеров, гостей, и репортеров, и всех русских, повели к столам, расставленным чуть поодаль. Под ликование толпы мы спустились на Молл и отправились туда под охраной полудюжины солдат.