А потом уже, за стаканчиком местной водки, именуемой ракия – Надежда Дмитриевна пила вместо неё лимонад, – она спросила:

– Как тебе, Лешенька, Константинополь-то нравится?

– Да я здесь всего-то два дня. Но, знаете, куда бы я ни переезжал, мне всегда кажется, что я в книжку попадаю, и каждый раз все не совсем так, как там написано. Глотал в юности книги Фенимора Купера – и оказался в Америке, где не было ни романтики, ни по большому счету индейцев.

Да и богатыри, про которых мне читали в раннем детстве, оказались на деле мало похожи на всадников в шишаке с палицей – скорее, это югоросс в камуфляже или казак с шашкой.

Иван Васильевич кивнул с улыбкой:

– Тонко подмечено, Алексей Иваныч.

– А еще мне книжку на девятый день рождения подарили, со сказками из «Тысячи и одной ночи» – Аладдин, Синдбад, Али-баба и множество других. И мне теперь она вспоминается. Конечно, Константинополь – не Багдад и не Каир, но везде, куда ни посмотри, минареты, дворцы, базары – вперемешку с византийскими храмами и другими памятниками того времени. Вот только восточного колорита осталось не так чтобы много – жители вежливые и дружелюбные, в магазинах и на рынках практически не обманывают, греки уживаются с турками и армянами, да и русских уже не так чтобы мало.

– И нам здесь очень нравится. Когда мы приехали, нас с Ванечкой сразу же послали в санаторий – так их лечебницы называются. И знаешь, чувствую себя помолодевшей, да и Ваня мой тоже. А потом, в ноябре, поехали на родину. Хоть и морозы, да мы к ним привыкли – в Иллинойсе такие же были. Нас сам император принимал – приглашал нас вернуться в Петербург и место предлагал.

Турчанинов улыбнулся:

– Да, преподавателем в Николаевской академии Генерального штаба. Но сейчас нам здесь и другие предложения сделали, так что мы еще не решили, какое из них принять. А пока я слушателем в здешней Военной академии – ведь у югороссов есть чему поучиться.

– Ты, Лешенька, захаживай почаще, если время будет. Тебе мы всегда рады будем. А как только решим, куда поедем, дадим тебе знать. И не забывай о нашем предложении переселиться к нам.

23 (11) февраля 1879 года. Югороссия. Константинополь. Дворец Долмабахче

Глава Югороссии и командующий ее флотом – адмирал Виктор Сергеевич Ларионов; командующий армией Югороссии – генерал-майор Вячеслав Николаевич Бережной; глава МИД Югороссии – полковник Нина Викторовна Антонова

Праздник – День Советской армии и Военно-морского флота – в Югороссии отмечался кулуарно. Все попаданцы помнили об этой дате, ну а хроноаборигенам, не знакомым с альтернативной историей, трудно было бы объяснить, что это за праздник и почему его надо отмечать. Поэтому руководство Югороссии собралось в этот день в кабинете у адмирала Ларионова, чтобы по старой памяти выпить по рюмочке, вспомнить ту Россию, из которой их чудесным образом занесло в XIX век, и немного поностальгировать.

Конечно, собрались далеко не все. Генерал Османов, назначенный чрезвычайным и полномочным послом в КША, в данный момент находился в Ричмонде и собирался в самое ближайшее время перебраться вместе с посольством в Вашингтон. Оторванным от коллектива Мехмед Ибрагимович себя не чувствовал – он поддерживал постоянную связь по радиостанции с Константинополем. И генерал Османов с утра пораньше поздравил всех попаданцев с праздником.

Также в Новом Свете, только намного западнее, находился и полковник Бесоев. Он получил повышение не только в чинах, но и в должности. Его направили своего рода наместником на западное побережье, в калифорнийские владения Русско-Американской компании – в которой, как мы помним, большинство акций принадлежит Константинополю. Он наводит в тех одичалых местах порядок, строго карая и милуя всех, кто «честно жить не хочет».