– Мой, да не мой. Нет у меня здесь никого, и сам домик, где я вырос, сгорел, равно как и тот, который я построил. Да и не любят нас теперь здесь – разве что если видят мои Южные кресты.

– Но и прибыли вы сюда не по своей воле. Вас белые поработили и сюда привезли.

– Ну и что? Отец говорил мне: если все будут следовать правилу «око за око и зуб за зуб», то все будут беззубыми и одноглазыми. Да и не все было так просто… Мой дед рассказывал: его дед жил в деревне, которую захватили люди короля Дагомеи и продали всех в рабство на остров Святого Антона. А там его купили уже американцы и привезли в Мэриленд. Так что там не одни белые были замешаны. И знаешь, что интересно? Югороссия арендовала у Португалии тот самый остров Святого Антона – его потом переименовали в Принсипи, «остров принца», – и организовали там несколько училищ и университет для репатриантов. Буду там учиться на инженера. Если возьмут, конечно.

Тогда мы хорошо провели вечер за кружкой пива, а с утра Алексей уехал в Иллинойс. Я думал, что не увижу больше своего друга – но вчера мы случайно увиделись на инаугурации Оливера Семмса, куда пригласили всех кавалеров Южного креста первой степени. Он и спросил, где я остановился, а сегодня зашел меня навестить.

– Я-то думал, что ты уже уехал.

– Завтра и уезжаю в Константинополь. А у тебя как?

– А я послезавтра. Приняли меня в Университет Святого Антона, но семестр начинается первого февраля. Хотел раньше туда отправиться, да билетов не было. Как ты в Иллинойс-то съездил?

– Да так, – и Алекс погрустнел. – Давай лучше выпьем за наше с тобой будущее! Чтобы все у нас получилось!

Я и не заметил, как Джон наполнил кружки еще раз, – а потом мы обменялись адресами университетов, и Алекс, еще раз обняв меня, пожал руку Джону и ушел. Мой кузен долго смотрел ему вслед, потом неожиданно сказал:

– Если бы все белые были такими…

1 февраля (20 января) 1879 года. Константинопольский дом Турчаниновых

Алексей Иванович Смирнов, студент

– Алешенька, как я рада тебя видеть! – Надежда Дмитриевна крепко обняла меня. – Давно приехал?

– Позавчера, – улыбнулся я. – Вчера устроился, узнал, как вас найти, а сегодня с делами разобрался – и сразу к вам.

– А остановился-то где? А то можно и у нас, будем очень рады.

– Да нет, спасибо, я в общежитии поселился. Все-таки лучше быть поближе и к самому университету, и к другим студентам.

– Ну, как знаешь. Передумаешь, можешь переезжать к нам, места у нас много.

– Надежда Дмитриевна, я хотел вам рассказать про поездку в Иллинойс.

– Вот вернется Иван Васильевич, он утренний моцион делает, тогда и расскажешь. Заходи, что ты как неродной.

Не успел я зайти, как меня посадили за османский резной стол, на котором, как по волшебству, стали появляться то пирожки, то какие-то восточные деликатесы, которые метала на стол черноглазая служанка, то ли гречанка, то ли турчанка – я их пока еще не различал. Но это меня обрадовало – явно дела у генерала и его супруги пошли в гору. А еще передо мной поставили маленькую чашечку бесподобно вкусного кофе – и стаканчик воды к нему. Я уже знал, что здесь это обязательно.

Хлопнула дверь, и на пороге появился Иван Васильевич.

– Алексей Иванович, рад тебя видеть! Ну расскажи, как устроился!

– В понедельник, десятого числа, у меня начинается подготовительный семестр. А в июне – экзамен, если сдам, то с сентября начну учиться в университете. Мне стипендию назначили, хотя у меня деньги остались от продажи мастерской.