ВЕРЗИЛОВ. Какой еще суд?

ХОЛОДЕЦ. Так это же самое интересное!

ГЕНКИНА. Вас разве не предупредили? Каждый вечер наш маленький кружок проводит заседание Страшного суда. Нам доверяют самостоятельно осудить одного из нас: мы выбираем того, кого пошлют в геенну.

КОБЫЛЯЦКАЯ. Мы, так сказать, выдвигаем кандидата на вечные муки.

ВЕРЗИЛОВ. Не понял. Мне сказали, что приходят и одного забирают…

ГЕНКИНА. Они приходят и забирают одного из нас, все верно. Но кого именно — решаем мы сами. Вчера все единогласно проголосовали за кандидатуру банкира. Знаете, я искренне считаю, что он заслужил геенну огненную! Он, если называть вещи своими именами, перешел все границы!

КОБЫЛЯЦКАЯ. Вы только его трусы вспомните! Я вас умоляю… А этот анекдот про поручика! Ну, знаете…

ГЕНКИНА. Действительно, невыносимо.

КОБЫЛЯЦКАЯ. Процессы открытые, никаких закулисных интриг.

ГЕНКИНА. У нас гласность!

КОБЫЛЯЦКАЯ. Имеются присяжные заседатели. Демократичная процедура. Мы спорим, отстаиваем мнения…

ВЕРЗИЛОВ. И сами решаете, кого отдать на вечные муки?

ГЕНКИНА. Местное начальство нам доверяет. Мы делаем свой выбор самостоятельно.

ВЕРЗИЛОВ. Подождите. Минуточку. Каждый день вы кого-то отправляете на вечные муки?

ГЕНКИНА. Это наша почетная обязанность. Я, знаете ли, считаю это своим долгом. Администрация мне доверяет…

КОБЫЛЯЦКАЯ. Госпожа Генкина у нас судья.

ГЕНКИНА. Так уж сложилось. Выполняю свой гражданский долг…

ВЕРЗИЛОВ. Это все — символически? Огонь ведь бумажный?

Все молчат

А почему вы молчите? Мы же логически все обсудили… Разумеется, бумажный… Вы отсылаете одного из группы в огонь… и он, что, не возвращается?

Молчание

Вы считаете — огонь настоящий?

молчание

Вы действительно уверены?

ХОЛОДЕЦ. Уж куда там.

КОБЫЛЯЦКАЯ. Очень даже настоящий.

КОБЫЛЯЦКАЯ. Это и есть Страшный суд! Работает постоянно…

И там, показывает на окно слева

и там, показывает на окно справа

и там показывает на окно в центре комнаты

— везде сейчас начинаются судебные заседания…

ГЕНКИНА. Так вот, общими усилиями…

ХОЛОДЕЦ. Сводим счеты друг с другом.

ГЕНКИНА. Боремся за справедливость!

ВЕРЗИЛОВ. Тогда почему… почему… вы не пошлете…

смотрит на Сталина

почему не пошлете в огонь его?

ГЕНКИНА. Не могу вам ответить. Несколько раз мы были близки к этому… но потом мнение коллектива менялось.

ЛЯМКИН. Ужа-жа-жа-жа-сно…

КОБЫЛЯЦКАЯ. Как-то не договорились.

ВЕРЗИЛОВ. Допустим на минуту, что некий адский огонь существует. Пусть символический, не важно. Важно то, что мы можем убрать Сталина прочь — отселить в другое помещение. Так что, мы можем проголосовать, чтобы вот его, Иосифа Сталина, послали в геенну? Где вечный плач и скрежет зубовный?

КОБЫЛЯЦКАЯ. Можем, если все вместе проголосуют.

ВЕРЗИЛОВ. Так давайте, граждане, покончим с этим раз и навсегда. Разве в вас нет сознательности? Это ведь наш долг, друзья мои! Мы должны обозначить общественные приоритеты!

КОБЫЛЯЦКАЯ. Узнаю темперамент лидера партии! В принципе, я согласна, с прошлым однажды надо покончить, чтобы уверенно шагнуть в будущее!

ВЕРЗИЛОВ. Заявляю как лидер партии «Справедливость»: пока не перевернем позорную страницу истории, покоя в нашей стране не будет! Говорю вам, люди, покайтесь в прошлом, расправьтесь с тенями диктаторов — и заживем! Жизнь, господа, наладится! Вздохнем полной грудью!

ЛЯМКИН. Да-да-давно пора!

КОБЫЛЯЦКАЯ.