ВЕРЗИЛОВ. А по какому принципу выбирают? Звонок сверху?

КОБЫЛЯЦКАЯ. Тут свои правила…

ВЕРЗИЛОВ. Где-то слышал, что в аду девять кругов. В каждом кругу — свой грех… А оказывается, все вперемешку? Кстати… вас сюда за что?

КОБЫЛЯЦКАЯ. Сама удивляюсь. Не убивала, не грабила. Родителей почитала. Невиновна, ваша честь!

ВЕРЗИЛОВ. Может, прелюбодеяние?

КОБЫЛЯЦКАЯ. Что такое в наши дни прелюбодеяние? Ах… вы о моем несчастном печальном романе… о котором знала вся столица… Который надоел всем, мне в первую очередь… У Зяблова имелась законная супруга, хотите сказать? Но мы же не прятались! И супруга была в курсе! Ее, по-моему, все устраивало… Скажите, а ваша супруга выражала беспокойство? Не для печати! Просто по-дружески интересуюсь…

ВЕРЗИЛОВ. Простите, не понимаю… У моей жены не было оснований для беспокойства…

КОБЫЛЯЦКАЯ. А сейчас, наверное, волнуется! Должно быть, в милицию звонит: где мой муж? Куда муж делся? А, может быть, закрылась в спальне и плачет, плачет… Дорогой сервиз разбила… У вас есть дорогой сервиз? Ах, наша женская доля… А когда вы бюджет пилили — это я не для печати! — она не волновалась?

ВЕРЗИЛОВ. Если на то пошло, мои провинности, как и ваши, — смехотворны: никто не жаловался… Вы, журналисты, мастера выдумывать. Кому адюльтер припишут, кому миллионы.

КОБЫЛЯЦКАЯ. Мне адюльтер приписали. Если хотите знать, я погибла из-за своего целомудрия… Рассталась с Зябловым… Случайные встречи… Бесконечная ложь мужчин… Решила удовлетворять себя сама — купила электрический вибратор… Китайская продукция… в первый же вечер — разряд тока…

Входит предприниматель Холодец. Он в трусах, в пижамной куртке, в шлепанцах. Под мышкой держит свою собственную голову — на голове поперек лба пулевые отверстия. Присаживается. Голову держит на коленях. Когда Холодец говорит, голова раскрывает рот.

ХОЛОДЕЦ. Устроились? Предприниматель Леонид Холодец, недвижимость, инвестиции.

ВЕРЗИЛОВ. Позвольте, мне госпожа Кобыляцкая сообщила, что в вас стреляли…

ХОЛОДЕЦ. Шесть пуль…

ВЕРЗИЛОВ. Но про голову ни слова…

КОБЫЛЯЦКАЯ. Просто не успела.

ХОЛОДЕЦ. Сначала шмальнули из автомата, а потом, для верности, гранатой. Водителя вообще на куски разорвало — интересно, как его здесь собирали. Чертежей-то нет…

КОБЫЛЯЦКАЯ. Почему обязательно здесь? Возможно, ваш водитель в раю.

ХОЛОДЕЦ. Васька — в раю? Сомневаюсь…

ВЕРЗИЛОВ. А за что вас так?

ХОЛОДЕЦ. Если честно, я тоже не всех жалел. Чуть что, клиента — на холодец.

ВЕРЗИЛОВ. На холодец?

ХОЛОДЕЦ. На мелкие части порубим — и холодец варим. И следов никаких. Мы холодец в супермаркеты поставляли.

ВЕРЗИЛОВ. И как?

ХОЛОДЕЦ. Людям нравится. Еще просят.

ВЕРЗИЛОВ. И заказы брали? Случайно, Прохора Семеныча не знаете?

ХОЛОДЕЦ. Надо в памяти покопаться (встряхивает голову) Давай, вспоминай!

ВЕРЗИЛОВ. У вас каналы связи с земной жизнью налажены?

ХОЛОДЕЦ. А что, реальная работа?

ВЕРЗИЛОВ. Хотелось бы Прохору Семеновичу… привет передать.

КОБЫЛЯЦКАЯ. Мужчины сразу начинают говорить о делах! На том свете не наговорились?

ХОЛОДЕЦ. Тут один пацан завис в реанимации. То туда — то сюда. Если дело конкретное, могу маляву передать.

ВЕРЗИЛОВ. Сделайте одолжение. Я со своей стороны вам тоже поспособствую. Сделаю пару звоночков…

Входят Лямкин и Генкина. На Лямкине очки, голубая майка и семейные трусы до колен, на Генкиной ночная рубашка с рюшами, бантиками и розочками.