В течение всего этого времени Арни был даром небес, заранее подготавливая ответ на каждое возражение. Некоторые говорили о богатстве Райана.

– Мой отец был полицейским, – следовал ответ. – Я заработал каждый цент своего состояния – и к тому же (с обаятельной улыбкой) теперь моя жена зарабатывает гораздо больше, чем я.

Райан ничего не знал о политике: политика – это одна из тех областей, в которой разбираются все, но никто не может заставить её работать. Ну что ж, возможно, я не знаю, что это такое, но я заставлю её работать, говорил он.

Райан привлёк на свою сторону Верховный суд.

– Я не юрист, вы уж меня извините, – сказал он, выступая на ежегодном собрании Ассоциации американских адвокатов. – Зато мне известна разница между правильным и неправильным, и это знают также судьи.

Опираясь на стратегические советы Арни и тщательно обдуманные слова Кэлли Вестон, Райан сумел парировать все серьёзные выпады и всякий раз наносил ответный удар своим ответом, мягким и полным юмора. Иногда в ответ вставлялись суровые фразы, высказанные с твёрдой и спокойной убедительностью человека, которому не требуется доказывать свою точку зрения – настолько она очевидна.

Поразительно то, что его самый удачный политический ход был сделан безо всякого внешнего влияния опытных политиков.

* * *

– Доброе утро, Джек, – сказал вице‑президент, входя в Овальный кабинет безо всякого приглашения.

– Привет, Робби. – Райан поднял голову и улыбнулся. Он заметил, что его вице‑президент все ещё чувствовал себя неловко в штатском костюме. Некоторые люди рождены, чтобы всю жизнь носить военную форму, и Роберт Джефферсон Джексон был одним из них, хотя на лацкане каждого пиджака у него виднелось миниатюрное изображение Золотых Крыльев ВМФ. – Знаешь, мне сообщили, что в Москве произошло неприятное событие, – сказал Райан и в течение нескольких секунд объяснил самую суть происшедшего.

– Действительно, это вызывает некоторое беспокойство, – согласился Робби.

– Попроси Бена сообщить тебе все подробности. Как распланирован твой день? – спросил президент.

– Терра‑дебит, Дельта‑дайвер. – Это был их персональный код – ТДДД – такое же дерьмо, но другой день. – Я председательствую на заседании Космического совета на другой стороне улицы через двадцать минут, а вечером вылетаю в Миссисипи – завтра утром выступаю с речью в университете.

– Сам сидишь за штурвалом? – спросил Джек.

– Эй, Джек, единственное достоинство этой работы заключается в том, что я снова могу летать. – Джексон настоял на допуске к полётам на VC‑20B и часто летал по стране, выполняя официальные задания. Его позывной был «ВВС‑2». Это выглядело очень хорошо в средствах массовой информации и являлось к тому же лучшей терапией для лётчика‑истребителя, скучающего по штурвалу самолёта, хотя это и раздражало лётный экипаж. – Но всегда приходится не обращать внимания на детали, которые тебя не интересуют, – подмигнул он.

– К тому же это единственный способ повысить тебе жалованье, Робби. И ты получил хорошую квартиру, – напомнил президент своему другу.

– Но ты не платишь мне за часы, проведённые в полёте, – ответил вице‑адмирал в отставке Р.Дж. Джексон. Он остановился у двери и обернулся. – Как повлияет это покушение на общую обстановку в России?

Джек пожал плечами.

– Ничего хорошего. Создаётся впечатление, что они никак не могут порвать с прошлым.

– Пожалуй, – согласился вице‑президент. – Проблема заключается в том, как, черт побери, мы окажем им помощь?

– Я ещё не нашёл решения, – признался Джек.