– Господин министр, для того чтобы сделать это, мы будем вынуждены…

– Чепуха, – прервал его «Гром». – Мне дано право распоряжаться небольшими суммами денег, не так ли?

– Совершенно верно, господин министр.

– И я продал все свои акции в ТРВ, помнишь?

– Да, сэр.

– Значит, я не нарушу ни одного из этих гребаных законов этики, верно?

– Нет, не нарушите, – был вынужден согласиться Пейнтер.

– Отлично, тогда позвони в Саннивейл, найди Алана Грегори – насколько я помню, сейчас он является младшим вице‑президентом компании – и передай ему, что он нужен нам. Пусть немедленно летит в Вашингтон и займётся этим делом. Ты увидишь, как легко повысить возможности системы «Иджис», чтобы она смогла перехватывать баллистические ракеты и защитить, таким образом, наши корабли.

– Сэр, некоторым нашим подрядчикам это может не понравиться. – Включая, – промолчал Пейнтер, – и ТРВ.

– Я занимаю пост министра обороны совсем не для того, чтобы кому‑то нравиться, адмирал. Помню, кто‑то сказал мне, что моя задача заключается в том, чтобы обеспечить эффективную оборону нашей страны.

– Да, сэр. – Трудно не испытывать тёплые чувства к этому человеку, даже если у него бюрократическая чувствительность разъярённого носорога.

– Таким образом, мы узнаем, есть ли у системы «Иджис» технические возможности делать своё дело.

– Понятно, сэр.

– Когда мне нужно ехать на Капитолийский холм? – спросил министр обороны.

– Примерно через тридцать минут.

Бретано что‑то проворчал про себя. Ему казалось, что он тратит половину рабочего времени на объяснения конгрессу, обращаясь к людям, которые уже давно приняли решение и задают вопросы только для того, чтобы хорошо выглядеть на канале «C‑SPAN». Для Тони Бретано, инженера из инженеров, это казалось чертовски непродуктивным способом тратить время. Но это называлось службой обществу. В немного другом контексте это называлось рабством, но Райану приходилось ещё хуже, так что «Грому» трудно жаловаться. К тому же он добровольно согласился на эту должность.

* * *

Они с нетерпением ждали начала тренировок, эти молодые офицеры спецназа. Кларк вспомнил, что превратить молодых парней в элитное подразделение можно с помощью простого напоминания, что они являются членами элитного подразделения, и затем ждать, когда они сами захотят стать ими. Разумеется, одного этого было недостаточно. Спецназ представлял собой элитное подразделение из‑за поставленных перед ним задач. В конечном итоге они станут копией Британской Специальной Авиадесантной службы. Как это часто происходит у военных, то, что изобретено в одной стране, другие страны склонны копировать. По этой причине Советская армия отобрала солдат на основе их высокой физической подготовки и подвергла их изнурительным испытаниям.

Кроме того, в Советской армии от членов спецназа требовалась высокая политическая надёжность – Кларк так и не понял, чем руководствовались, отбирая солдат по этой характеристике, – и затем началась специальная тренировочная подготовка, целью которой было превратить солдат в суперменов. Первоначальная концепция потерпела неудачу по причине, очевидной для всех, кроме политического руководства Советского Союза: подавляющее большинство солдат были призывниками, служили в армии два года и потом отправлялись по домам. Рядовой член Британской SAS даже не считался кандидатом в члены этого элитного подразделения до тех пор, пока он не прослужит четыре года и не получит нашивки капрала. Причина была очевидной: требуется больше двух лет, чтобы научить солдата исполнять свои обычные обязанности, не говоря уже о том, чтобы он умел самостоятельно думать под огнём противника.