– Боже мой, Джек, – пробормотал министр финансов в своём кабинете на другой стороне улицы от Белого дома. Он получал телевизионную передачу по прямому каналу из Овального кабинета. Уинстон поднял трубку телефона, стоящего на столе, и нажал на кнопку. – Мне нужны последние сведения о валютных счетах КНР по всему миру, – сказал он одному из своих подчинённых в Нью‑Йорке. И тут же зазвонил его телефон.

– Государственный секретарь на третьем канале, – сказала секретарша по интеркому.

Министр финансов что‑то проворчал и поднял трубку.

– Да, Скотт, я тоже видел его выступление по телевидению.

* * *

– Итак, Юрий Андреевич, как дела? – спросил Кларк. Потребовалось больше недели, чтобы все организовать, и то главным образом потому, что генерал Кириллин ежедневно проводил несколько часов на стрельбище, шлифуя свою технику. А теперь он ворвался в бар офицерского клуба с таким выражением на лице, словно только что получил пулю в живот.

– Он что, наёмный убийца мафии?

Чавез рассмеялся.

– Генерал, он попал к нам, потому что итальянская полиция хотела убрать его подальше от мафии. Он случайно помешал мафии расправиться с неугодными им людьми, и местный дон поклялся убить его вместе с семьёй. Сколько он выиграл у вас?

– Пятьдесят евро, – проворчал Кириллин.

– А ведь вы были уверены в выигрыше, верно? – спросил Кларк. – Я все видел, всюду побывал…

– Получил гребаную майку, – смеясь, закончил заявление Динг. Пятьдесят евро – это заметная пробоина в жалованье даже генерал‑лейтенанта Российской армии.

– Три очка из общего количества пятьсот очков. Я выбил четыреста девяносто три очка.

– Значит, Этторе выбил только четыреста девяносто шесть? – спросил Кларк. – Господи, парень совсем ослаб! – Он подвинул стакан русскому генерал‑лейтенанту.

– Здесь он стал больше пить, – заметил Чавез.

– Да, наверно, в этом объяснение, – кивнул Кларк. Русского генерала это, однако, совсем не утешило.

– Фальконе не похож на человека, – сказал Кириллин, проглатывая первую порцию водки.

– Он мог бы напугать Дикого Билла Хиккока, в этом можно не сомневаться. А вы знаете, что хуже всего?

– Что, Иван Сергеевич?

– Он совершенно не гордится этим, словно так стрелять является нормальным. Господи, Сэм Снид никогда не орудовал так умело своей клюшкой номер пять.

– Генерал, – сказал Доминго после второго стакана водки. Проблема жизни в России заключалась в том, что ты начинаешь привыкать к местным обычаям, и одним из них является водка. – Каждый боец в моей группе эксперт в стрельбе, и когда я говорю «эксперт», это значит – он кандидат в олимпийскую команду своей страны, ясно? Большая Птица выиграл у каждого из нас, и ни один из моих стрелков не проиграл ему больше, чем вы. Смею заверить вас, однако, что я чертовски рад, что он в моей команде. – В этот момент открылась дверь, и вошёл Фальконе. – Эй, Этторе, иди к нам!

Он не стал меньше ростом. Этторе возвышался над невысоким Чавезом и по‑прежнему напоминал персонаж картины Эль Греко.