– Вы уверены в успехе.

Министр кивнул:

– Да, Ху, я уверен, потому что изучал Запад в течение многих лет. По сути дела, они легко предсказуемы. Думаю, что цель заключения этого договора в том, чтобы напугать нас, но в лучшем случае это бумажный тигр. Даже если они захотят оказать военную поддержку России, у них нет такой возможности. И я не верю, что у них есть такое желание. Они не знают наших планов, потому что если бы знали, то оказали бы на нас давление в отношении резервов твёрдой валюты во время торговых переговоров. Но они не сделали этого, не правда ли? – спросил Чанг.

– Значит, они не могут знать этого?

– Это очень маловероятно. Товарищ Тан не сумел раскрыть даже намёка на иностранный шпионаж в нашей стране в сфере, приближающейся к высокому уровню, а наши источники в Вашингтоне и других странах не заметили ничего похожего на информацию, поступающую к ним.

– Тогда зачем они только что расширили НАТО? – потребовал ответа Ху.

– Разве это не очевидно? Россия открыла огромные запасы нефти и золота, и капиталистические страны хотят получить свою долю в этом. Разве не об этом трубят западные средства массовой информации? Это в точности соответствует духу капитализма: взаимная жадность. Кто знает, может быть, через пять лет они пригласят в НАТО и нас по этой самой причине, – заметил Чанг с иронической усмешкой.

– Вы уверены, что никому не известно о наших планах?

– После того как мы объявили повышенную боевую готовность и начали передвижение войск, мы можем ожидать какой‑то реакции от русских. Что касается остальных стран? Чепуха! Тан и маршал Луо тоже уверены в этом.

– Ну, хорошо, – сказал Ху. Он не был полностью убеждён, но тем не менее дал согласие.

* * *

В Вашингтоне было утро. Вице‑президент Джексон стал фактически главой группы, которая занималась проблемами нарастающего кризиса. Этот пост был гарантирован его предыдущей должностью, начальника оперативного управления – J‑3 – Объединённого комитета начальников штабов. У Белого дома имелось немалое преимущество – надёжная безопасность, причём она улучшалась тем, что члены комитета доставлялись сюда на вертолётах и автомобилях, а также тем, что Объединённый комитет начальников штабов поддерживал с ним связь из своего бункера‑«танка», где они проводили свои совещания – с помощью кодированного волоконно‑оптического канала.

– Итак? – спросил Джексон, глядя на большой телевизионный экран на стене ситуационного центра.

– Люди Манкузо заняты своей работой на Гавайских островах. Военно‑морской флот может причинить массу неприятностей китайцам, а ВВС, в случае необходимости, перебросит большое количество своих самолётов в Россию, – сказал армейский генерал Микки Мур, председатель Объединённого комитета начальников штабов. – Меня беспокоит наземная сторона уравнения. Теоретически мы можем перебросить одну тяжёлую дивизию – 1‑ю бронетанковую – с запада Германии вместе со снаряжением, и, может быть, НАТО присоединится с кое‑какими дополнительными частями. Однако русская армия находится сейчас в отвратительном состоянии, особенно на Дальнем Востоке. Кроме того, есть дополнительная проблема, которая заключается в том, что Китай имеет двенадцать межконтинентальных баллистических ракет CSS‑4. Мы считаем, что восемь или больше направлены на нас.

– Расскажите подробнее, – приказал «Томкэт».

– Это клоны наших ракет «Титан‑II». Черт побери, – продолжал Мур, – сегодня утром я узнал историю этого дела. Они были спроектированы полковником ВВС, этническим китайцем, выпускником Калифорнийского технологического института, который сбежал в Китай в 1950‑х годах.