|
Давид его темперамент обожает. Все остальные считают Беньи «сложным ребенком», подразумевая те самые качества, которые делали его сложным за пределами площадки и совершенно неповторимым на льду. Если послать его на другой конец площадки, то пусть даже змеи, тролли и все исчадия ада вместе взятые вознамерятся ему помешать, у них ничего не выйдет: Беньи вернется с шайбой. А если кто-то приблизится к Кевину, то Беньи пройдет сквозь бетонную стену, чтобы встать между ними, – таким вещам не научишь. Все знают, как хорош Кевин, тренеры молодежных команд всех элитных клубов страны пытались его переманить, и это значит, что в каждой команде противника есть как минимум один психопат, который хочет причинить ему вред. Поэтому Давид категорически не приемлет формулировки, что Беньи «на каждом матче дерется». Он не дерется. Он защищает важнейшую инвестицию этого города.
Давид как раз перестал использовать слово «инвестиция» применительно к Кевину в разговоре со своей девушкой, потому что та всякий раз спрашивала: «Ты действительно можешь так называть семнадцатилетнего парня?» Давид давно уяснил, что такие вещи объяснять бесполезно. Человек либо понимает этот аспект хоккея, либо не понимает.
Беньи ехал к другу через весь город. Вот фабрика – самый крупный работодатель в Бьорнстаде, где три года подряд идет «оптимизация кадрового состава» – красивый синоним для сокращения штатов. Вот большой супермаркет, который вытеснил из города своих маленьких конкурентов. Улица с магазинчиками в той или иной степени упадка и индустриальный район, где с каждым годом становится все тише. Спортивный магазин, в котором, кроме отделов «Охота» и «Рыбалка», есть еще «Все для хоккея», а больше, считай, ничего и нет. Чуть поодаль расположен бар «Шкура», его завсегдатаи делают это заведение особенно привлекательным для любопытных туристов, которые хотят получить крепкую фирменную взбучку от местных. На западе, по дороге к лесу, располагается автосервис, а чуть дальше старшая сестра Беньи держит питомник. Она разводит собак для охоты и охраны жилья. Собаки-компаньоны в Бьорнстаде давно никому не нужны. Кроме хоккея в этом городке любить особенно нечего, но, с другой стороны, Беньи ничего другого в своей жизни и не любил. Он затянулся поглубже. Парни постоянно предупреждали, что Давид выгонит его из команды, если узнает про траву, но Беньи в ответ лишь смеялся, пребывая в твердой уверенности, что этого не произойдет никогда. Нет-нет, вовсе не потому, что Беньи непревзойденный игрок, отнюдь. А потому, что непревзойденный игрок – Кевин. Он драгоценный камень, а Беньи – его страховая компания.
«Культура» – странное слово применительно к спорту. Все о ней говорят, но никто не может объяснить, что имеет в виду. Все клубы обожают рассуждать о том, как они выстраивают культуру, но в конечном итоге пекутся только о культуре определенного рода – культуре победителя. Суне знает, что так происходит во всем мире, но в маленьком городке это чувствуется особенно остро. Мы всегда любим победителей, хотя полюбить их непросто. Как правило, это люди одержимые, эгоистичные и жестокие. Но это неважно. Мы им это прощаем. Мы любим их, когда они побеждают. Старик поднялся, держась за поясницу, и с тяжелым сердцем двинулся в свой кабинет. Захлопнул за собой дверь. Его личные вещи были собраны в маленькую коробку, задвинутую под стол. Он не собирается устраивать сцен, когда ему сообщат об увольнении, не будет давать интервью журналистам, он просто тихо исчезнет. Так он воспитан, и так он воспитал своих мальчиков. Клуб превыше всего. Интересы клуба на первом месте.
Ему открыла мать Кевина. Она вежливо, но устало улыбнулась, не отрывая от уха телефона. Где-то в глубине дома нарезал круги отец Кевина, занятый громогласной дискуссией с собственным телефоном. |
