|
.. - У вас есть телефон? - Нет. Но вы можете позвонить из бара, который держит овернец, это всего в паре шагов отсюда. Он поспешил в бар, спросил номер Голдфингера и долго слушал, как в пустоте квартиры трезвонит телефонный звонок. Лицо Мегрэ в ту минуту выражало самую настоящую ярость. Он попросил соединить его со станцией прослушивания. - Какие-нибудь звонки в квартиру Голдфингера были? - Нет, ни одного. Ни одного звонка с той самой минуты, когда вы ночью оставили свое распоряжение. Да, кстати, инспектор Лоньон тоже... - Я знаю. Он был взбешен. Эта тишина никак не вязалась ни с одним из его предположений. Он снова пошел к дому 66-бис. - А ты уверен, что на четвертый этаж никто не заходил? - спросил он у дежурящего на улице инспектора. - Клянусь вам в этом. Я шел за каждым, кто входил в дом. Я даже составил список этих людей, как мне посоветовал сделать инспектор Лоньон. Ну и зануда же он, этот Лоньон! - Пошли со мной. Если понадобится, сходишь потом за слесарем. Наверное, поблизости есть какой-нибудь... Они поднялись на четвертый этаж. Мегрэ снова позвонил. Вначале было тихо. Потом ему показалось, что в глубине квартиры кто-то задвигался. Он повторил: - Полиция! - Секундочку! - ответил им голос издалека. Секундочка продлилась не меньше трех минут. Неужели на то, чтобы накинуть халат, сунуть ноги в тапочки и даже, в крайнем случае, ополоснуть водой лицо, нужно целых три минуты? - Это вы, господин комиссар? - Да, это я. Мегрэ. Щелкнул отодвигаемый засов, заскрежетал ключ в замочной скважине. - Простите меня... Я, наверное, заставила вас долго ждать? Он подозрительно и настойчиво переспросил: - Что вы имеете в виду? Заметила ли она, что ляпнула глупость? Затем она пролепетала заспанным голосом, который, на взгляд комиссара, казался чересчур уж заспанным: - Не знаю... Я спала... Я приняла сильное снотворное, чтобы уснуть... Сквозь сон мне казалось, я слышала звонок... - Какой звонок? - Сама не пойму... Может быть, это мне просто снилось... Входите, пожалуйста... Сегодня утром я была не в состоянии поехать с вашим инспектором. У меня сидел врач... - Я знаю. Мегрэ закрыл за собой дверь, оставив агента на лестничной площадке, и принялся мрачно осматривать все вокруг. На Матильде был все тот же голубой халат, который он видел накануне вечером. Она сказала: - Вы мне позволите пойти прилечь? - Прошу вас... В столовой на столе все еще стояла чашка из-под кофе с молоком, лежали хлеб и масло, видимо, остатки завтрака Евы. В своей неприбранной комнате мадам Голдфингер с болезненным стоном опустилась на постель. Что тут было не так? Он обратил внимание, что женщина улеглась прямо в халате. Это, конечно, могло быть вызвано стыдливостью. - Вы долго простояли на площадке?.. - Нет... - А по телефону не звонили? - Нет. |
