|
И уже так давно! Мне кажется, что в последний раз „мадам Кюэнде" называл меня мэр, который регистрировал наш брак. Пожалуйста, спрашивайте. Отвечу, если смогу. - Вы не работаете? - Я никогда не работала. Даже когда муж был жив. - У вашего мужа было какое-то состояние? - А вы когда-нибудь видели богатого кротолова? Особенно такого, который пьет с утра до ночи? - Значит, вы жили на те деньги, что давал вам сын? - Что же в этом плохого? - Рабочий отдает зарплату ясене или матери каждую субботу, чиновник свое жалованье каждого первого числа. А Оноре - он давал вам деньги регулярно или в определенные сроки, когда они были вам нужны? Она сосредоточенно смотрела на него, как бы только теперь отдав себе отчет в значении его вопроса. - По-разному... а что? - Он мог, например, вручить вам какую-то крупную сумму сразу, чтобы вам хватило на то время, пока он отсутствует. Но когда он вернется... - Он никогда не давал мне крупных сумм. Что бы я с ними делала? - На какой срок он оставлял вас одну? По крайней мере, на несколько недель, правда? А что вы делали все это время без денег? - Мне много и не нужно. - А все-таки, как вы жили, не имея средств к существованию? - Я всегда могу взять в кредит все, что мне необходимо в магазинчике, у мясника - ба! - любой базарный торговец мне поверит. Кто у нас в квартале не знает старой Жюстины? - А может быть, ваш сын присылал деньги по почте? - По почте? Никогда! - Послушайте меня, мадам Кюэнде... - Я уже говорила вам, чтобы вы называли меня Жюстиной. Она встала у плиты, долила воды в бурлящую на огне кастрюлю, прикрыла ее крышкой, оставив узкую щелку, чтобы мог выйти пар. - Я в самом деле не хочу доставлять вам неприятности, а ваш сын ведь... уже теперь... прошу понять меня: мне нужно только найти тех, кто его убил. А вы можете мне в этом помочь. - Я смогу его увидеть? - Да. - Когда? - Сегодня, еще до полудня. Наш инспектор заедет за вами. - Мне выдадут тело? - Наверное. Но прошу вас не менять тему. Я должен задать вам несколько вопросов. - Что вы еще хотите от меня узнать? Она все еще была недоверчивой, какими обычно бывают крестьянки: старая женщина, почти неграмотная, она во всем видела ловушку. Эту ее подозрительность невозможно было преодолеть. - Сын покидал вас пару раз в течение года и не показывался по несколько недель... Как долго это продолжалось? - Я уже говорила. Иногда три недели, иногда два месяца. - Как он вел себя, когда возвращался? - Так, как каждый. Был доволен, что находит свои домашние туфли рядом с печкой. - Он говорил вам, что уезжает или исчезал без предупреждения? - А кто собирал ему чемодан, если не я? - Значит, он предупреждал вас, что уезжает. Что он брал с собой? Смену белья? Костюмы? - Брал то, что ему было нужно. - У него было много костюмов? - Четыре или пять. |
