|
Я его очень люблю. Что касается Риты, его жены, то ни для кого не секрет, что она готова броситься на шею первому встречному. - И муж это знает? - Приходится мириться. По правде говоря, Ксавье платит ей той же монетой. Новые фамилии. Новые имена. Врач. Архитектор. Жерар Обэн - банкир. Буатель - модный портной с улицы Франциска I. - Список легко продолжить. Мы знакомы с уймой людей, но, повторяю, я выбрала тех, с женами которых Оскар, видимо, имел связь. Внезапно госпожа Шабю спросила: - Вы навестили его отца? - Да. - Как он принял известие? - Сдержанно. Мне кажется, их отношения с сыном были довольно прохладными. - Они ухудшились с тех пор, как Оскар стал много зарабатывать. Он хотел, чтобы отец покончил со своим кабачком, и предлагал купить на его имя отличный дом в Сансере, где старик родился. Дезире решил, что от него хотят избавиться. Они перестали понимать друг друга. - А что делает сейчас ваш отец? - По-прежнему держит книжную лавку. А мать не спускается с антресоли: у нее больное сердце, ходит она с трудом. Постучав в дверь, вошла горничная. - Человек из похоронного бюро спрашивает мадам. - Сейчас я выйду. - И, повернувшись к Мегрэ, госпожа Шабю добавила: - Надеюсь, вы меня извините. В ближайшие дни я буду очень занята... Но все же, если вам станет известно что-либо новое или понадобятся какие-нибудь сведения, не стесняйтесь звонить мне. Она улыбнулась привычной светской улыбкой и легкой походкой направилась к выходу. Уже в передней им встретился агент похоронного бюро. Он узнал Мегрэ и почтительно ему поклонился. Туман, рассеявшийся было в середине дня, опять сгустился. Мегрэ сел в машину и снова высморкался, что-то бормоча себе под нос. Глава III Всякий раз, когда по долгу службы ему приходилось сталкиваться с крупными буржуа, Мегрэ испытывал чувство неловкости и скованности. А все, кого Жанна Шабю внесла в список, принадлежали именно к этому узкому кругу людей, связанных едиными правилами поведения, обычаями, запретами, условным языком. Они постоянно встречались в театрах, ресторанах, ночных кабачках. По воскресеньям - на своих загородных виллах, летом - где-нибудь в Каннах или в Сен-Тропезе. Виноторговец, человек плебейского вида, пробился в это избранное общество чуть ли не кулаками и, чтоб доказать себе, что является его равноправным членом, испытывал потребность вступать в связь с возможно большим числом светских женщин. - Куда едем, патрон? - На улицу Фортюни. Сгорбившись, Мегрэ рассеянно глядел на проносившиеся мимо улицы и бульвары. Уже зажглись фонари, засветились окна домов. Через дорогу на сплетенных еловых ветках висели гирлянды лампочек, перевитых золотой или серебряной фольгой, в витринах магазинов красовались рождественские елки. Холод и туман не помешали праздничной толпе запрудить улицы. Люди переходили от магазина к магазину, теснились у прилавков. Несколько минут Мегрэ прикидывал, что бы ему купить в подарок жене, но так ни на чем и не остановился. Непрерывно чихал, и, сморкаясь, он мечтал об одном - поскорее улечься в теплую постель. - Установи, малыш, по списку госпожи Шабю, где эти господа находились в среду вечером. - Допросить каждого? - Только в крайнем случае - если не удастся выяснить иначе. |
