|
- Сведения? - Кто это? - Кто? - Человек, который вышел отсюда. - Некто, с кем я имел продолжительную беседу. - Свидетель? - Мне нечего вам сказать. - Вы арестовали его без ордера? Его лицо приобрело виноватое выражение. - Господа, как это ни прискорбно, но в настоящее время я не имею права делать какие-либо заявления. - Вы рассчитываете сделать это в ближайшем будущем? - Не знаю. - Вы собираетесь повидать судью Комельо? - Только не сегодня. - Это связано с убийцей? - Еще раз напоминаю, что я не уполномочен давать какую бы то ни было информацию. - Вы возвращаетесь домой? - Который час? - Половина двенадцатого. - В таком случае пивная "Дофин" еще открыта, и я отправляюсь туда перекусить. Мегрэ, Жанвье и Лапуэнт ушли. Двое журналистов проводили их до пивной, где они пропустили по стаканчику за стойкой, пока эта троица усаживалась во втором зале и делала заказ уставшему и озабоченному официанту. Через несколько минут к ним присоединился Лоньон, а Люка все еще не было. Все четверо переговаривались вполголоса, и услышать, о чем идет речь или понять что-нибудь по движению губ, было невозможно. - Тебя проводить, Маги? - Не надо, я в редакцию. Когда дверь за ними закрылась, Мегрэ потянулся и весело, по-молодому улыбнулся. - Ну вот! - выдохнул он. - Я думаю, они напишут об этом, - сказал Жанвье. - А что они смогут написать? - Не знаю, но они найдут способ сделать из этого сенсацию. Особенно малыш Ружин. Тот был новичком, но дерзким и напористым. - А если они догадаются, что их провели? - Не должны. Это был новый Лоньон, Лоньон, который с четырех часов пополудни выпил четыре стакана, а теперь не отказался и от кофе, предложенного начальником. - Как поживает ваша жена, старина? - Она написала, что лечение идет ей на пользу. Беспокоится о моих делах. При этом он даже не улыбнулся. Он жил среди священных понятий и был оптимистом. - Вы очень хорошо сыграли свою роль. Благодарю вас. Надеюсь, что, кроме Альфонси, в вашем комиссариате об этом никто не знает? - Никто. Было уже за полночь, когда они разошлись. На террасах, на улицах было многолюдно. Жители наслаждались ночной прохладой, которой так не хватало днем. - Вы на автобусе? Мегрэ покачал головой. Нет. Он предпочитает пройтись пешком, один. Пока он шел по улицам, возбуждение улеглось, а выражение лица стало серьезным, почти тревожным. Несколько раз он проходил мимо одиноких женщин, жавшихся к домам и, казалось, готовых броситься бежать при одном лишь угрожающем жесте или окрике. За шесть месяцев пять женщин, подобных этим, возвращавшихся к себе или направлявшихся к подругам, пять женщин были убиты на улицах Парижа одним и тем же преступником. |
