|
Как ни вертись, а я умнее тебя..." Слева от них плавно изгибалась Сена, образуя излучину, обрамленную камышами, справа тянулись низкие ограды, отделявшие виллы от дороги, - одни совсем старые, другие почти новые. Вилл было немного - четыре или пять, насколько мог судить комиссар. Нарядные дома прятались в больших, тщательно ухоженных парках. Через решетчатые ограды виднелись четкие ряды деревьев. - А вот и вилла моей тещи, с которой ты имел счастье сегодня познакомиться, - сообщил Малик, когда они проходили мимо ворот с большими каменными львами, глядящими сверху на прохожих. - Старый Аморель лет сорок назад купил ее у какого-то финансового магната времен Второй империи. В тени деревьев виднелось обширное здание, не слишком красивое, но весьма солидное и богатое. Тоненькие струйки воды, вращаясь, орошали лужайки, а старый садовник, словно сошедший со страниц каталога, выпущенного торговцем семенами, чистил граблями аллеи. - Что ты думаешь о Бернадетте Аморель? - спросил Малик, повернувшись к бывшему соученику и устремив искрящийся лукавством взгляд прямо в глаза Мегрэ. Мегрэ вытер пот с лица, а его спутник посмотрел на него так, словно хотел сказать: “Бедняга! Ты нисколько не изменился. Все тот же недотепа. Святая простота, хоть и не глуп”. Но вслух сказал: - Пойдем! Я живу немного дальше, за поворотом... Ты помнишь моего брата? Хотя, правда, в лицее ты мог его и не знать. Ведь он был младше нас на три класса. Шарль женился на младшей дочери Аморелей, а я примерно в то же время женился на старшей. В летние месяцы брат живет в этой вилле вместе с женой и нашей тещей. Это у него на прошлой неделе погибла дочь. Еще сто метров, и они увидели слева плавучий причал, весь белый, роскошный, как у фешенебельных яхт-клубов на берегу Сены. - Здесь начинаются мои владения. У меня несколько лодочек. Надо же как-то развлекаться в этой дыре!.. Ты увлекаешься парусным спортом? Какая ирония прозвучала в его голосе, когда он спросил у толстого Мегрэ, занимается ли тот парусным спортом, указав на одно из хрупких суденышек, привязанных между бакенами. - Сюда... Решетка с позолоченными стрелами. Аллея, усыпанная светлым блестящим песком. Парк спускался по отлогому склону, и скоро они увидели здание в современном стиле, куда более обширное, чем вилла Аморелей. Слева - теннисный корт, утрамбованный красневшим на солнце песком. Справа - бассейн. А Малик, становясь все более развязным, напоминал красивую женщину, небрежно играющую с бриллиантовой брошью, которая стоит миллионы. Казалось, он хотел сказать: “Смотри в оба, увалень! Ты находишься у Малика. Да, у того самого малыша Малика, которого все в лицее пренебрежительно называли Сборщиком, потому что его папа целые дни проводил в кассе неприметной конторы”. К Малику подбежали два датских дога и принялись лизать ему руки, а он принимал эти смиренные знаки преданности, словно не замечая их. - Если хочешь, можно посидеть на террасе и выпить аперитив, пока не позвонят к ужину... Мои сыновья, должно быть, катаются на лодках. Во дворе за виллой шофер без пиджака мыл из шланга мощную американскую машину, ослепительно блестевшую хромированными частями. Они поднялись по ступенькам на веранду и расположились под красным зонтом в плетеных креслах, глубоких, как кресла в клубах. К ним тут же поспешил дворецкий в белой куртке, и Мегрэ почувствовал себя так, словно находится не в частном доме, а в курзале на водах. |
