– Уилл обучал меня, – сказала она, когда он подошел ближе.

Уголок его рта немного скривился.

– Как я и сказал.

– Я полагаю, ты можешь лучше.

Он сделал паузу и выдернул нож из стены. Тот сверкал, пока Габриель вращал его меж своих пальцев.

– Могу, – сказал он, – Я прошел подготовку у лучших и так же тренировал мисс Коллинз и мисс Грей…

– Я слышала. Пока вам не стало скучно. Возможно, и не обязательно было искать наставника. – Сесилия сохраняла голос холодным; она помнила прикосновение Габриеля, когда он помог ей подняться на ноги в доме Лайтвудов, но она знала, что Уиллу он не нравился, и сохраняла в своем голосе самодовольство.

Габриель прикоснулся кончиком пальца к острию ножа. Кровь скатилась к лезвию красной бусинкой. У него были мозоли на пальцах, а тыльная сторона ладони оказалась спрыснута веснушками.

– Вы сменили снаряжение.

– Оно было покрыто кровью и ихором, – она взглянула на него, осмотрев сверху до низу, – А вы, я так понимаю, нет.

На мгновение его лицо странно изменилось. Это выражение тут же исчезло, но она видела, как брат скрывает эмоции достаточное количество раз, чтобы распознать эти признаки.

– Здесь нет ничего из моей одежды, – сказал он, – и я не знаю, где буду жить. Я мог бы вернуться в одну из резиденций семьи, но…

– Вы думаете остаться в Институте? – удивленно сказала Сесилия, прочитав это на его лице, – Что скажет Шарлотта?

– Она позволит, – лицо Габриеля быстро изменилось. Оно больше не выражало уязвимости, лишь твердость, показанную ранее.

– Здесь мой брат.

– Да, – сказала Сесилия, – как и мой.

На мгновение Габриель остановился, почти как если бы этого с ним и вовсе не происходило.

– Уилл, – сказал он, – Вы очень похожи на него. Это… нервирует.

Он покачал головой, словно бы стряхивая с нее паутину.

– Я только что видел вашего брата, – сказал Габриель, – Стучащего кулаком по крыльцу Института, будто его преследуют Четверо Всадников. Я не думаю, что Вы знаете, к чему это?

Цель. Сердце Сесилии подпрыгнуло. Она выхватила нож из рук Габриеля, не обращая внимания на испуганный возглас.

– Вовсе нет, – сказала она, – но я намерена это выяснить.

В то время как в части Сити Лондона рабочий день подходил к концу, в Ист Энде жизнь только пробуждалась. Уилл шел по улице вдоль линии киосков, продающих подержанную одежду и обувь. Тряпичники и точильщики ножей, тащили свои телеги через переулки, предлагая свои товары хриплыми голосами.

Мясники развалились в дверных проемах, их фартуки были забрызганы кровью, туши животных виднелись сквозь окна ларька. Женщины, развешивающие белье, окликали друг друга через всю улицу, перекрикивая всех сквозь звон колоколов, у них был сильный акцент, возможно они были русскими, насколько Уилл мог догадываться.

Начался мелкий дождь, и намочил волосы Уилла в то время, как он вышел за поворот около табачной, и пошел по узкой улице. Он видел шпиль шпиль церкви Уайтчапел издалека.

Тени сгущались, туман был густой и мягкий, пахло железом и мусором. По центру улицы шла узкая сточная канава, заполненная неприятно пахнущей водой. Впереди виднелась дверь, над которой висела газовая лампа, покачивающаяся из стороны в сторону. Когда он дошел до двери, он нырнул в нее и вытянул руку.

Кто-то вскрикнул, затем он притянул к себе, одетую в черное фигуру – это была Сесилия, на нее был накинут поспешно надетый плащ. Темные волосы виднелись из под капюшона, ее голубые глаза смотрели на него с яростью.