Она говорила как ни в чем не бывало, как будто ей никогда не приходило в голову подвергнуть сомнению или пожаловаться, что дюжина больших комнат стоят пустые, в то время, пока она живет в одной комнате с Бриджет, певицей кровавых баллад.

– Я могла бы поговорить с Шарлоттой… – начала Тесса.

– О, нет. Пожалуйста, не надо. – Они подошли к двери в комнату для тренировок. Софи повернулась к ней совсем несчастная. – Я не хотела бы, чтобы она подумала, что я жалуюсь на других слуг. Я, действительно, не хотела бы, мисс Тесса.

Тесса только что уверила девушку, что она не скажет ничего Шарлотте, если это то, чего Софи действительно хочет, когда она услышала голоса, разговаривающие на повышенных тонах, с другой стороны двери тренировочной комнаты. Показав жестом Софи замолчать, она наклонилась и прислушалась. Голоса явно принадлежали братьям Лайтвудам. Она узнала более низкий и грубый голос Гидеона, когда она сказал:

– Это будет час расплаты, Габриэль. Ты можешь быть уверенным в этом. Что будет иметь значение так, это то, где мы будем находиться, когда это произойдет.

Габриэль ответил напряженным голосом:

– Мы будем находиться рядом с отцом, конечно же. Где еще?

Возникла пауза. Затем:

– Ты не знаешь ничего о нем, Габриэль. Ты не знаешь всего, что он сделал.

– Я знаю, что мы Лайтвуды и что он наш отец. Я знаю, что он был полон ожиданий быть назначенным главой Института, когда Грэнвиль Фэирчайлд умер…

– Может быть, Консул знает о нем больше, чем знаешь ты. И больше о Шарлотте Бранвелл. Она не так глупа, как ты думаешь.

– Правда? – голос Габриэля был насмешливым. – Позволить нам приехать сюда, чтобы обучить ее драгоценных девушек, разве это не делает ее глупой? Разве она не должна была предположить, что мы будем шпионить в пользу отца?

Софи и Тесса посмотрели друг на друга круглыми глазами.

– Она согласилась на это, потому что Консул заставил ее. И, кроме того, нас встречают возле двери, сопровождают в эту комнату и обратно. И мисс Коллинс и мисс Грей не знают ничего важного. Какой ущерб наше присутствие здесь ей наносит, что ты скажешь?

Наступила тишина, и Тесса почти могла услышать, как сердится Габриэль. Наконец, он сказал:

– Если ты презираешь отца так сильно, почему ты вернулся из Испании?

Гидеон ответил голосом, звучащим сердито:

– Я вернулся из-за тебя…

Софи и Тесса, прислонившись к двери, прижили уши к дереву. В этот момент дверь поддалась и распахнулась. Обе торопливо выпрямились, Тесса надеялась, что никаких доказательств их подслушивания не появилось на их лицах. Габриэль и Гидеон стояли в центре комнаты в пятне света, столкнувшись лицами друг с другом.

Тесса заметила что-то, чего раньше не замечала: Габриэль, несмотря на то, что он младший брат, был худее и выше, чем Гидеон на несколько дюймов. Гидеон был более мускулистым, шире в плечах. Он провел рукой по своим песчаного цвета полосам, коротко кивнув девушкам, когда они появились в дверном проеме.

– Добрый день.

Габриэль Лайтвуд пересек комнату, чтобы встретиться с ними. Он, действительно, довольно высокий, подумала Тесса, вытягивая шею, чтобы посмотреть на него. Поскольку она была высокой девушкой, ей не часто приходилось задирать голову, чтобы посмотреть на мужчину, хотя и Уилл, и Джем были выше ее.

– Мисс Лавлейс по-прежнему, к сожалению, отсутствует? – спросил он, не побеспокоившись поприветствовать их. Его лицо было спокойным, единственным признаком его прежнего возбуждения был пульс, стучащий чуть ниже Храбрости в Боевой руне, нарисованной чернилами на его горле.

– У нее продолжаются головные боли, – сказал Тесса, проследовав за ним в комнату для тренировок.