Ответ чекиста удовлетворил.

— Хорошо. Видимо придётся нашим кадровикам намылить голову! Такие интересные вещи и всплывают вдруг со стороны… И всё-таки, ты всерьёз полагаешь, что это он смастерил эту бомбу⁈ — насупился Дерибас.

— Не обязательно, но он может знать других взрывников. Нужна любая ниточка.

— Полагаешь, он станет с тобой делиться такими сведениями?

— Не в его положении сейчас выкручиваться. Лосева взяли на горячем. Он отчаянно сражается, чтобы не расстреляли. В его интересах быть со мной искренним.

— Согласен. Тебя как срочно нужно его увидеть? — Дерибас потянулся к телефону.

— Желательно прямо сейчас.

— Сейчас так сейчас. Ты, главное, горячку не напори, угрозыск!… Ало, барышня! Соедините меня с…

Переговорив по телефону, Терентий Дмитриевич вернул трубку на место.

— Ну всё, можешь двигать в ДОПР! Я распорядился — тебя ждут.

— Большое спасибо, товарищ Дерибас!

— Пока что благодарить меня не за что. Ты, главное, бомбистов этих слови!

— Поймаю, Терентий Дмитриевич! Никуда они от меня не денутся!

Слово Дерибаса было веским, сотрудники ДОПРа палки в колёса даже не удумали ставить. Я только показал своё удостоверение и меня сразу повели в помещение для допросов.

От камеры оно отличалось разве что меньшими размерами и отсутствием арестантских топчанов, в остальном тут всё было таким же, включая холод, сырость, каменные стены и решётки на окошке почти под потолком.

Я занял место за столом следователя и стал ждать. Через несколько минут конвоир привёл Лосева. От былой спеси и уверенности в себя бывшего начальника секретно-оперативной части ГПУ не осталось и следа. Он словно даже стал меньше ростом и будто скукожился.

А под тусклым светом грязной лампочки казался каким-то совершенно жалким. Тем, кто его знал прежде, теперь было бы сложно его узнать.

— Помните меня?

Он кивнул.

— Бодров…

Последние новости его камеры ещё не достигли, он не знал, кто я такой на самом деле. В мои планы ликвидация этого пробела в его знаниях не входила, так что я не стал развивать эту тему дальше.

— Присаживайтесь, Лосев. Есть разговор.

— Небось отомстить хотите, да⁈

Я устало вздохнул. Да, крови Лосев попортил мне знатно. Не так давно именно здесь, в ДОПРе, это я был в качестве арестанта, а он пытался расколоть меня, не гнушаясь побоями. Но… времена и обстоятельства изменились.

И пусть я имел полное моральное право отыграться на нём за прошлые обиды, не в моих это правилах.

— Не надо мерять других людей по себе, Лосев! Я не стану мстить вам, хоть вы этого и заслужили. Лучшим наказанием для вас станет приговор суда.

Он подавленно опустил голову.

Я не ошибся, Лосев прекрасно понимал, что ничего хорошего ему не светило.

— Уверен, грехов у вас много, все и не сосчитать… Но, у вас есть шанс помочь следствию, это вам обязательно зачтётся.

Лосев вскинул подбородок и озадаченно посмотрел на меня.

— Разве вы ведёте моё дело? Им занимается ГПУ. И я рассказал на допросах всё, что знал.

— Вы правы, угрозыск вашим делом не занимается, но… так сложились обстоятельства, что у вас есть возможность заработать для себя дополнительные очки, и уже по нашей части.

— Каким образом? — судя по приливу надежды в его голосе, я его заинтересовал.

— Нужны сведения из вашего дореволюционного прошлого.

Лосев удивился.

— А оно-то тут при чём?

— Не перебивайте, пожалуйста, я всё вам расскажу. Вы ведь умеете обращаться со взрывчаткой?

Ответил он не сразу, пытаясь понять, к чему я клоню.