– Готовы, товарищи? – внимательно посмотрел на нас Бодунов.

– Готовы, – вразнобой ответили мы.

– Тогда оружие к бою! Мы идём! – И он первым направился к двери.

Глава 13

– Кто? – спросил сиплый голос за дверью.

– Не узнаёшь? – притворно удивился Бодунов. – Это я, Цыган!

– Не узнаю, – ответил сиплый. – Слово говори.

– Четыре сбоку – ваших нет, – назвал кодовую фразу Бодунов.

Дверь отворилась.

– Входи, Цыган! Только быстрее – холода напустишь.

Мы ворвались внутрь. Бодунов приставил ствол к горлу сиплого, который на своё горе открыл нам дверь.

– Только пикни – пулю всажу. Если понял – кивни. Порядком сдрейфивший бандит кивнул.

– Я тебе задам один простой вопрос, а ты ответишь на него шёпотом. Шёпотом! – угрожающе произнёс Бодунов.

– Как скажешь! – действительно, прошептал сиплый.

Бодунов успокоился и спросил уже не так грозно:

– Где Борщ?

– Какой борщ? У нас тут отродясь борща не варили, – забормотал бандюган, но, судя по тому, как забегали его глазки, вопрос он прекрасно понял.

– Ты мне тут дурочку не строй! – Бодунов надавил пистолетом сильнее. – Уголовный розыск.

– А-а-а, – понимающе протянул сиплый. – Что же вы сразу-то не сказали…

И тут же заорал на весь дом:

– Атас! Легавые!

– Вот урод! – Бодунов отправил его в отключку, вырубив ударом пистолета по голове.

Предупреждение сиплого не дало нам времени на раскачку.

– Быстров – твои комнаты справа, Шуляк – слева, я контролирую переднее направление. Сергей, берёшь на себя тыл – распорядился Бодунов. – Погнали, мужики!

Мы ринулись вперёд.

Удар ногой в дверь, цепочку вырывает с «мясом». На кровати двое: дебелая бабища лет сорока, с лицом, побитым оспинами, под ней кавалер, которого я не вижу за её широкой, как у грузчика, спиной.

Отталкиваю проститутку, бросаю взгляд на «кавалера». Совсем ещё пацан – навскидку лет пятнадцать-шестнадцать. Физиономия какая-то отсутствующая и вряд ли от плотских утех с перезрелой «красоткой»: парниша явный наркоман, на прикроватной тумбочке две подозрительных дорожки – видимо, не успели «донюхать».

– Ты что?! – визжит проститутка.

Она хочет расцарапать мне лицо. Перед глазами мелькают грязные обкусанные ногти. Дотянется – заражение крови гарантировано.

До сих пор не научился бить женщин, хотя назвать это женщиной – язык не поворачивается. Прежде как-то обходилось, может, и сейчас повезёт?

Тычу револьвером перед её носом. Вид огнестрельного оружия действует на проститутку отрезвляюще. Она сразу убирает от меня когти (другого термина не подобрать) и забивается в угол, откуда смотрит взглядом затравленной кошки. Больше не шипит, и то ладно.

– Сиди тихо! – приказываю я. – Ты мне не нужна.

За следующей дверью улов не лучше – только на сей раз двое в стельку пьяных и потому абсолютно невменяемых мужчин (подтверждение – гора пустых бутылок на полу, в кружках плещется мутная жидкость, резкий запах сивухи выедает глаза. Воняет эта дрянь хуже ацетона).

На меня – ноль внимания, фунт презрения, да и откуда же взяться этому вниманию, если эти несознательные граждане дрыхнут как сурки.